«Работа в дизайне похожа на красоту и трудности в балете»: Интервью преуспевающего в России дизайнера из Казахстана Малики Боранбаевой

Дизайнер из Каскелена Малика Боранбаева с успехом проектирует дома и офисы в Москве. Российские заказчики предпочитают обращаться именно к ней: её работы стабильно обеспечивают ей поток клиентов через сарафанное радио.

Проекты Малики также публикуют престижные российские издания. Она рассказала нам о том, какую роль в дизайне играют деньги и как окружающее пространство формирует наше сознание.
 

Образовательная база

— Малика, очень престижные издания в сфере дизайна публикуют ваши работы. Это крутое признание вашего таланта. А когда вы для себя поняли, что работа с пространством и его облагораживанием, это всё-таки ваше?

В дизайн интерьера я попала случайно. И нельзя сказать, что это было мечтой моего детства. В 11 классе я вообще не понимала, куда и на кого хочу учиться. Мы с мамой перебирали варианты от экономиста до бухгалтера, частенько листая справочник казахстанских вузов.

Как-то я была в гостях у подруги, которая училась в колледже КазГАСА на факультете «Строительство». И её папа сказал мне: «Поступай тоже туда, будете вместе тусить!». Так я выбрала «Дизайн архитектурной среды».

Первые два года я не испытывала особой тяги к профессии. Однако в конце второго курса нашим преподавателем по дизайну стал Нурлан Туреханов. Именно он научил нас равняться на дизайн мирового уровня. И с тех пор я прониклась этим направлением, получаю от своей работы удовольствие, учусь и развиваюсь.

— То есть выбор наставника очень важен? А кто-нибудь из других его учеников добился успехов в дизайне?

У нас в группе училось человек тридцать, и из них в процессе обучения дизайну включились десять. А из этих десяти лишь пятеро продолжают работать в этой сфере, причём успешно.

Мне кажется, эта история про совпадение пазла и общих интересов. Ты просто встречаешь человека с ответами на твои вопросы. И всё это гармонично, продуктивно…

— Вы ведь нередко сотрудничаете с людьми, получившими образование в западных вузах, а у вас фундамент знаний казахстанский. Не мешает ли это вам? 

Не могу сказать, что мой фундамент знаний казахстанский. Мы ходили в национальную техническую библиотеку, читали зарубежные журналы, нарабатывали себе более масштабные знания. Прошло семь лет, но все те универсальные принципы, которые я усвоила тогда, до сих пор вижу в работах современных дизайнеров.

Поэтому я никогда не ощущала конкуренции по дипломам. И в этом плане не пытаюсь доказать кому-то что-то. У меня, скорее, стоит задача ориентироваться на свои навыки и заполнять какие-то пробелы в знаниях, поэтому я ежедневно двигаюсь вперёд.

Покорение Москвы

— Малика, а что вас побудило переехать в Москву? Ведь там куда выше конкуренция, чем в Казахстане?

Я всегда была самостоятельной и самодостаточной. И в голове была идея уехать из Казахстана, попробовать свои силы за рубежом, ведь вырасти легче и быстрее только вне зоны комфорта, где нужно ускоренно развивать свои навыки. Ну и плюс было понимание, с каким уровнем дизайна я хочу работать.

Обстоятельства так сложились, что я оказалась в Москве, и на тот момент это было отличной площадкой для роста. Спустя пару лет наработки опыта в крупной студии, я стала работать на себя и планирую продолжать в этом же ключе.

— Получается, с момента переезда и до первой публикации прошло пять лет?

Да. Примерно так.

— Вы считаете, что для признания это довольно хороший срок?

Если цель — быть признанным в российском издании и рассматривать движение от нуля, то, наверное, да. Но мои амбиции требуют публикаций в определённых ведущих мировых изданиях, и не единожды. Исходя из этого, пять лет — довольно долгий срок, учитывая современный темп жизни и развития, это может произойти и гораздо быстрее.

Публикации, безусловно, приятное событие, но далеко не единственная цель моей работы. Скорее, это такой небольшой маячок, означающий, что можно дальше двигаться в этом направлении. 

— А какова в Москве конкуренция среди дизайнеров и профильных студий? Двигает ли она отрасль вперёд или назад?

Москва — в целом очень конкурентное пространство. Огромный рынок, большое количество предложений. И по моим наблюдениям, за последние пять-шесть лет всё больше проектов заявляют о себе на более качественном, с точки зрения дизайна, уровне.

Постепенно люди приходят к пониманию, что такое хороший современный дизайн, путешествуют, улучшают свою насмотренность. Запросы от клиентов всё более смелые, и дизайнеры готовы предложить им хорошее решение.

Что касается индустриального дизайна, то Россия меня пока не вдохновляет в этом плане. Есть много локальных мастерских, они местами самобытные, но пока ещё далеки от европейского уровня.

— На какие страны ориентируется сейчас российский дизайн?

РФ в плане дизайна сегодня смотрит на Запад: США и страны Европы. Западные звёзды задают какие-то тренды в интерьере, Россия, спустя год-два, подхватывает их, трансформирует с поправкой на архитектуру и менталитет. И получается нечто среднее — третий продукт, который близок и понятен российскому заказчику.

На Азию ориентироваться сложнее — например, японский дизайн обусловлен восточным менталитетом и специфичной культурой. Странно будет смешивать его с российской средой. Хотя мне встречались хорошие примеры таких решений.

— Проживая в Москве шесть лет, какое отношение у вас сформировалось к казахстанскому дизайну?

Не готова пока сформировать такое понятие, как казахстанский дизайн.Глядя со стороны и имея опыт работы на российском рынке, могу только сказать, что на родине сфера интерьеров прогрессирует медленно.

Пока в Казахстане ещё массово не сложилась ценность окружающего пространства и высокая требовательность к эстетике.

Также нет возможности выбора среди поставщиков мебели и материалов. Классных интерьерных магазинов мало и их ассортимент не в бюджете среднего ремонта.Поэтому мы имеем точечные проекты, которые могут нравиться, но это не повсеместная история. Пока что…

Дизайн и мировоззрение

— На что в вашем представлении похожа работа дизайнера?

Работа дизайнера у меня ассоциируется с навыками, которые годами нарабатываются в балете. Мы приходим на концерт и видим, как легко и красиво двигаются танцоры по сцене, но мало кто задумывается, скольких сил, ежедневных нагрузок и стёртых мозолей стоит за этой невесомостью. Лёгкое па не равно отсутствию усилия.

Работа дизайнера схожа в том смысле, что за красивой финальной картинкой скрыт большой труд, и он состоит в том, чтобы через развитие мастерства раскрыть гармонию.

Ведь когда мы смотрим на хорошо спроектированную вещь, мы не думаем о дизайнере — нам эта вещь просто нравится, ей приятно и удобно пользоваться.

— Как вы считаете, влияет ли окружающий нас дизайн интерьера на социальное сознание? Например, в России, особенно в Москве, много протестных движений.

Определённо, среда, в которой мы живём и проводим много времени, формирует наше представление о том, каков мир по отношению к нам. Если не относиться к этому процессу сознательно, то мы так и будем нести идеи о прекрасном из нашего детства, наполняя дома чем-то привычным, тем, что мы уже где-то видели и «чтобы как у людей».

Я считаю, что надо постоянно переосмысливать функцию пространства и его актуальность, потому как если пространство красивое, культурное и сделанное с любовью к людям, его обитателям будет приятно и безопасно находиться в нём. Человек будет хоть немного, но позитивнее.

— А как дизайн в жилом помещении влияет на отношения между членами семьи? Вы в своём дизайне как-то учитываете это, чтобы были пространства для коллективных и сближающих ритуалов?

У каждого клиента и его семьи своя легенда. И её я вписываю в свои интерьерные сценарии. В первую очередь надо понимать образ жизни человека: любит ли он готовить или предпочитает завтракать вне дома, есть ли у него дети, или нужно учесть будущую детскую при проектировании, понимать ритм жизни каждого жителя.

Нет универсального сценария, скорее, это такая настройка под потребности каждого члена семьи. При этом моя задача — обеспечить максимально комфортное и естественное пользование пространством.

— Идеология минимализма и избавления от излишеств в потреблении присутствует в современном дизайне?

Да, конечно! В мировом дизайне всё больше правит тренд recycle (рециркуляция). Речь про возрастающую осознанность к использованию вещей и производству. Взять то, что уже есть, и придумать, как это можно использовать по-новому.

При создании подумать о том, как эту вещь можно утилизировать. Это в знак заботы об окружающей среде, ресурсах и людях. Мировые мебельные выставки год за годом выставляют предметы, агитирующие за осознанное потребление.

Публикация в профильном издании — не потолок

— Вы помните, когда почувствовали, что у вас всё получается и вполне неплохо? 

Наверное, когда пару лет назад вышла моя первая публикация о небольшом проекте кулинарной студии в Москве. В дизайне интерьера естественным и логическим завершением работы является публикация проекта. До этого нужно потратить год или полтора своей жизни непосредственно на проект, и воплотить его на таком уровне, чтобы его приняли ведущие издания. И это, пожалуй, был первый яркий момент, подтверждающий, что моё развитие в этой сфере замечается и признаётся.

— В вашей ленте в Facebook много ссылок на один из самых популярных и авторитетных в мире журналов об архитектуре и дизайне Dezeen. Вы ставите себе такой предел мечтаний — публиковать свои работы там — или есть что-то выше?

С точки зрения публикации в Dezeen, это та планка, которую я хотела бы достичь через пару лет. И, кажется, это вполне реально. Но это не предел. Публикация в электронном издании, пускай даже в самом лучшем в мире, — не потолок.

Показателем профессионального успеха будет постоянная работа с зарубежными фабриками — когда разрабатываешь для них дизайн, и его выпускают большим тиражом, который потом хорошо раскупается. Это также работа с клиентами по всему миру: Япония, Америка, Дания…

Для меня пока что видимая верхушка мечтаний — работать не только по СНГ, но и по всему миру, углублять своё мастерство в дизайне и через дизайн развивать себя.

О стиле в работе

— Перейдём к деталям вашей деятельности. С чего начинается ваша работа по дизайну пространства? С ценовой подборки стройматериалов и мебели или картинки?  

Работа начинается с клиента и строится на его пожеланиях. Иногда мы идём от общего к частному, иногда наоборот. Клиент может сказать: «Знаете, у меня есть картина любимая, и я переезжаю с ней в новую квартиру. Я не знаю, какой будет дизайн, но вот эта картина точно должна присутствовать в нём». И я смотрю на картину, пытаюсь понять, что она означает для клиента. И от этой вещи строится всё остальное.

— Своей работой вам удаётся создавать межвременное  пространство, где человек отключается от всего того потока информации и хаоса, который творится в мире. Правильно ли такое прочтение ваших проектов и должен ли домашний интерьер быть таким?

Правильного прочтения моих проектов нет. Всё индивидуально и зависит от наблюдателя. С моей стороны важнее, чтобы я исполнила ожидания клиента.

Что касается характера моих работ, они в большей степени спокойные и сдержанные. Ведь и я человек спокойный, предпочитающий не использовать в проектах какие-то агрессивные и яркие стили. «Дом» — это всё-таки место, где мы хотим отдохнуть, сбежать от бешеного темпа жизни снаружи и восполнить свои силы. 

— А не считаете ли вы, что для заказа такого дизайна нужен определённый уровень дохода? Как пожелания по сохранению спокойного и минималистичного живого пространства соотносятся с доходом вашего заказчика?

Если рассматривать интерьер как показатель финансовой успешности владельца — то да, нужен определённый доход на создание роскошной картинки.

Те интерьеры, которые мы видим в журналах, принадлежат людям с соответствующим уровнем заработка — когда закрыты базовые потребности в выживании и безопасности, можно сосредоточиться на том, чтобы наполнить дом дорогой мебелью и искусством, потребность в комфортном окружении возрастает.

Но это не говорит о том, что дизайн доступен только богатым. Это вообще не про это! Дизайн — это образ мышления. Когда мы относимся к окружающему нас пространству внимательно, сопоставляя с тем, что нам откликается, избавляемся от ненужного, анализируем каждую вещь и её функцию — тогда и получается гармоничное пространство. И бюджет здесь играет второстепенную роль.

— Мне всегда было интересно, как дизайнеры облекают в формы такие сложные и непонятные метафизические величины как свобода, дух и ум?

На уровне ощущений. В моём понимании дизайнер — это человек, который трансформирует ощущения и впечатления в материальный мир. И его навыки материализуют эти вещи с помощью понимания формы, подбора правильных материалов и технологий.

Что касается таких понятий, как свобода и ум, здесь для каждого своё. Допустим, я работаю с клиентом и его понятиями, что для него означают все эти слова, стараюсь прочувствовать их так же, как и он, воплотить концепцию в жизнь. Чтобы, проживая в доме с моим дизайном, человек ощущал все эти вещи.

При этом наиболее универсальный атрибут каждого дизайна — это гармония. Попадаешь в этот интерьер, и тебе  хорошо, вне зависимости от вкусовых предпочтений.

Ни одна вещь не должна вызывать вопроса или дискомфорта. Хотим мы поставить какой-то стул — надо представить, как он  «разговаривает» с другой мебелью. Стул может быть красивым сам по себе, но в пространстве он несёт свою смысловую нагрузку. И примерять это нужно постоянно ещё на этапе проектирования, не потеряв общей целостности и гармонии. 

— Но со временем ведь вкусы и тренды меняются. То, что вы сделали на сегодня вам, возможно, потом не понравится, или заказчик может от дизайна устать. Вам не грустно от этого?

Я считаю, что это прекрасно. И с точки зрения бизнеса, и с точки зрения философии. Вся наша жизнь — это и есть движение и перемены. И очень странно и нелогично создавать что-то совершенно неизменное. Мы же не мостовую кладём! Мы делаем пространство для людей. А люди меняются, испытывая потребность и в трансформации пространства вокруг себя.

Поэтому я даже рада, что вещи, которые я создаю, будут как-то меняться, приобретая характерные потёртости бытом своих владельцев.

У японцев есть такая философия Ваби Саби, что всё совершенно и является таким, какое оно есть. И даже если чашка разбилась, её склеивают, и она выглядит даже лучше, чем в самом начале создания — на ней есть отпечаток жизни.

За дизайнера говорит визуал его работ

— Малика, какие возможности и связи нужны, чтобы открыть с нуля дизайнерскую студию и зарекомендовать себя?

Пригодится банальный нетворкинг. Если ты умеешь презентовать себя, общаться с людьми, слышать их, это точно поможет. Я не могу сказать, что у меня здесь были какие-то связи или я очень общительный человек, скорее наоборот.

Но к счастью, дизайн — это такая сфера, в которой ты можешь продвинуться за счёт визуального результата своего труда. Главное, делать это постоянно, качественно и честно по отношению к своим заказчикам.

Параллельно надо публиковать свои проекты в тех же журналах или соцсетях. Таким образом, люди узнают о тебе. Кстати, я не занимаюсь специальным продвижением в Instagram, и у меня даже нет сайта. Но за те три-четыре года, что я работаю на себя, люди стабильно приходят ко мне по рекомендациям от знакомых или возвращаются прежние заказчики.

— Как вы совмещаете творчество и менеджмент, отличаясь стильными идеями и при этом сохраняя строгое деловое отношение к заказчику?

Чистое творчество, требующее предельной концентрации, занимает не так много времени при работе над проектами. Основной объём — это большой пласт механической работы, чертежей, звонков и координации закупок и стройки. Превращение идеи в материальный мир. У меня это происходит без отрыва от производства.

Я могу заниматься бытовыми делами или ездить по мебельным магазинам, а в голове прокручивать детали проекта, придумывая к нему концепцию или какие-то фишки. В моей голове эти процессы переплетены в виде трёхмерной сетки и мне так комфортно.

— Что вы посоветуете молодым людям, которые мечтают вырасти в вашей сфере?

Ставьте самую высокую планку, которую только можете представить. Невозможное вдохновляет больше. Не жалейте сил. Оставайтесь верными себе. Развивайте вкус к красоте и гармонии, учитесь у лучших. Любите людей!