«Чем меньше процент дохода университета от студентов, тем круче университет»: завкафедрой телекоммуникаций АУЭС об изменениях в работе вуза

Арман Комекбаев получил образование в МГТУ им. Баумана по специальности «космические летательные аппараты и разгонные блоки», связанной с проектированием спутников. У него была возможность остаться и работать в Москве, но Арман решил вернуться в Казахстан. В алматинском Институте космической техники Арман занимался разработкой первого казахстанского космического спутника, который был запущен в 2015 году. На протяжении всей своей карьеры он работал в научной и околонаучной сфере, пока не нашел себя в преподавании.

Летом этого года руководство Алматинского университета энергетики и связи (АУЭС) пошло на смелый шаг и предложило 32-летнему Арману возглавить кафедру телекоммуникации. Ученый рассказал редакции Степи о том, почему молодые специалисты редко остаются работать в университетах и не передают свои знания следующим поколениям, что входит в его планы по «осовремениванию» АУЭС, почему гранты обесценились и зачем университетам сотрудничать с другими предприятиями.

— Почему вы называете решение университета пригласить вас заведующим кафедрой «смелым шагом»?

— Обычно завкафедрами берут людей постарше, руководствуясь тем, что у них есть богатый научный опыт. АУЭС же решил изменить это, потому что руководство хочет сделать университет более современным и внести в процесс образования западные фишки.

Руководство искало человека, который имеет как отношение к АУЭС, так и опыт работы в зарубежных компаниях. Я как раз оказался знаком со структурой и схемой западной методики образования, потому что во многих из них в свое время проводил повышение квалификации, например, в Берлинском техническом университете.

Я долго размышлял о предложении, потому что эта должность влекла за собой снижение доходов больше, чем в два раза, но все-таки согласился, ведь если что-то нравится, нужно это пробовать.

Быть инженером-конструктором и проектировать заводы — непростая работа, которая мне нравилась. Однако внутри я всегда ощущал тягу к тому, чтобы заниматься образованием, иначе зачем я учился около десяти лет?

Хороший пример того, когда во главу образовательной деятельности ставят человека не совсем из науки — это Satbayev University, или известный всем Политех, который за один год преобразовался до неузнаваемости. Если сегодня зайти к ним внутрь, то можно увидеть топовый западный университет с общественными пространствами для студентов, open space, коворкинг-центрами, круглосуточно работающими библиотеками и кофейнями при них, где студенты могут даже спать. Там для обучения студентов созданы все условия. Это большая заслуга нынешнего ректора университета.

АУЭС по масштабам меньше, чем Satbayev, но у него сейчас похожий подход к обучению. Мы делаем полезные шаги: например, приглашаем современных коучей, которые рассказывают о том, как управлять бизнес-процессами, прорабатывать стратегию HR, руководить коллективом, строить университет и многое другое.

— Вы говорите, что на новой должности вам понизили зарплату в два раза. А как вообще зарабатывают университеты и какие пути коммерциализации есть в этой сфере?

Вопреки распространенному мнению, пути зарабатывания денег в университетах есть. Хорошие вузы как раз сейчас направлены на коммерциализацию. Если раньше доход университета обеспечивали только студенты путем получения государственных грантов или напрямую за счет денег за платное обучение, то сейчас это не совсем так.

Сегодня считается, что чем меньше процент дохода университета от студентов, тем круче университет.

Способами коммерциализации являются стартап-проекты, вложения в студентов и их разработки. Допустим, если вложиться в сто разработок, десять из них окупятся. Таким образом, пять-десять стартапов окупят все сто инвестиций.

Можно оказывать услуги сторонним компаниям, таким как KEGOC или «Самрук-Энерго» и всем их дочерним предприятиям. Это экспертное решение, ведь университет должен выступать в роли эксперта в этих областях и, соответственно, зарабатывать на этом деньги.

Весь доход вуз не забирает себе — это так не работает. Обязательно большая часть денег уходит на оплату тех, кто работает над этим проектом, а для сотрудников — это дополнительный заработок, который чаще всего превышает заработную плату. Как только этот механизм приживется, люди начнут приходить работать в университеты. Среди нашей молодежи есть много умных и перспективных ребят, которые оканчивают университеты и не идут туда работать из-за низких зарплат.

Например, мои знакомые, окончившие вузы Лиги плюща, возвращаются в Казахстан и устраиваются работать, условно в большую четверку, теряя при этом все навыки и квалификацию. Для страны проблема заключается в том, что они никуда не передают те знания, которые получили.

Поэтому самый лучший преподаватель — тот, кто финансово не зависит от университета.

— Какие обязанности у вас, как у заведующего кафедрой?

— Я приступил к должности первого сентября и за первый месяц работы подписал соглашение с руководством «Казахтелеком», встретился с министром образования и пятью ректорами различных университетов. Сейчас я стараюсь посещать университеты и наблюдаю за тем, как мотивированы их студенты и преподаватели, как устроены рабочие процессы, пытаясь перенимать опыт. Для того, чтобы делать хорошо, сначала нужно проверить, как работают другие. Большой плюс, что национальные университеты открыты к такому.

У АУЭС тоже можно поучиться многим хорошим вещам: например, мы сделали электронный документооборот, поэтому больше нет бумажной волокиты, что значительно экономит время и ресурсы людей.

— Расскажите, пожалуйста, о команде, вместе с которой вы работаете.

— Мы — молодая команда с нулевой терпимостью к коррупции. Со мной работают два докторанта. Один из них — Алишер — занимается научной частью, он выиграл множество научных проектов и помогает на кафедре преподавателям и действующим докторантам оформлять заявки и получать финансирование на проекты. То, что для многих является тяжелой и непонятной бюрократией, ему дается легко — знает, как заполнять документы, оформлять статьи и в какие зарубежные журналы лучше всего их отправлять. Второй докторант — Еркин — помогает по административной части, которая включает в себя работу с преподавателями и беседы со студентами.

— Объясните, пожалуйста, про «нулевую терпимость к коррупции».

— АУЭС никогда не имел репутации коррумпированного вуза и всегда был университетом с качественным контингентом и преподавателями, которые живут наукой. Конечно, существование коррупции нельзя отрицать, но университет перекрывает все пути того, откуда она может возникнуть.

Наши ректор и проректор очень хотят вывести коррупцию в ноль.

Официальной статистики по инцидентам, связанным с коррупцией, у нас нет, но мы стараемся проводить опросы, чтобы контролировать этот вопрос. Мы также проводим беседы со студентами на тему коррупции и пытаемся донести, что никто специально их «валить» не собирается. Основная задача обучающихся в университете — получать знания и защищать их на экзаменах.

— С какими болями в сфере образования помимо коррупции вам приходится сталкиваться?

— В последние несколько лет качество школьного образования сильно ухудшилось. Когда я заканчивал школу в 2007 году, с 93 набранными на ЕНТ баллами получить грант в АУЭС было невозможно. Сейчас даже студенты с 50 баллами из 140 могут получить возможность учиться бесплатно.

Гранты сильно обесценились, а качество образования продолжает падать, ведь новые школы не строят.

Например, я всю жизнь прожил в районе «Коктем», где за последние несколько лет вдоль Весновки построили множество жилых комплексов и ни одной школы, а половину детского сада даже переделали под бизнес-центр. К чему это приводит? Школы переполнены, в общеобразовательных классах набирается по 30-40 детей, а в частных — по 25. За урок, который длится 45 минут, учитель может максимум одну минуту времени уделить каждому ребенку на занятии. В общем, дети учатся 40 учебных недель, это 80 минут в год — вот сколько каждый ребенок изучает в среднем один предмет.

— Школы и университеты перешли на тот формат обучения, когда большая часть материала разбирается учащимися самостоятельно, а работа преподавателя заключается лишь в том, чтобы направлять учеников. Как думаете, почему эта схема не работает?

— Речь идет о детях и подростках. К тому, чтобы самостоятельно обучаться, проходить курсы в интернете и повышать квалификацию онлайн я пришел только после того, как закончил университет. И то, потому что понимал, зачем мне это нужно, и нехватка знаний в той или иной области сказывалась на работе и мешала карьерному росту. В школьные и студенческие годы это работает совсем не так.

Ухудшение качества образования приводит к тому, что со стороны предприятий поступают жалобы на то, что к ним приходят работать не совсем квалифицированные кадры. Корень проблемы в вопросе количества школ.

В начале 2000-х в Казахстане был пик рождаемости, а нынешнее количество школ по-прежнему рассчитано на то население, которое было в 90-х. Соответственно, ученики не помещаются в школах, а у преподавателей и учителей большая нагрузка.

— Какими, на ваш взгляд, способами можно улучшить ситуацию?

— Я считаю, что для тех студентов, которые приходят с низкими баллами на ЕНТ, обязательно нужно вводить дополнительные курсы, по тем же самым школьным математики и физики. Для студентов технических вузов это должно стать обязательным, потому что, если пропустить базовые знания в начале, то впоследствии будет слишком тяжело понимать предметы углубленно.

Нужно также больше мотивировать преподавателей. Многие из них сейчас ведут свои лекции и уходят домой, не занимаются со студентами дополнительно и не заинтересованы в их успехе.

Если говорить о дипломных работах и диссертациях, то во время работы над ними нужно вместе со студентами сидеть и вместе разбирать тему. Сейчас это можно ожидать лишь от небольшого числа профессоров, которые болеют за успехи своих студентов и которым не составляет труда целыми днями заниматься с ними. Чаще всего преподаватели помоложе не заинтересованы в этом, потому что для них преподавание является обязательством по отработке гранта. Такие преподаватели слабо мотивированы, с ними тяжело работать.

— Чем можно мотивировать преподавателей?

— В нынешнее время только заработной платой. Несмотря на то, что каждый год ее повышают, а студентов с каждым годом становится все больше, этого все равно оказывается недостаточно для комфортной жизни. Например, в условиях жизни в Алматы на зарплату одного университета без переработок не проживешь.

Преподавателю приходится брать еще четверть ставки. Если и этих денег не хватает, то он идет в соседний университет и берет там полставки, а потом и в третьем университете еще полставки, то есть преподаватель себя перегружает и не может качественно отрабатывать во всех трех вузах одновременно. Для того, чтобы получить дополнительные полставки, преподавателю приходится брать много дипломников, а выпустить за один год, например, десять магистрантов с качественными работами просто физически невозможно.

— Что может улучшить работу университетов?

— Обязательный план — работа с предприятиями и привлечение инвестиций оттуда. Открывать лаборатории на базе университетов и в интересах компаний тоже, потому что именно там будут обучаться их будущие сотрудники.

Например, «Казахтелеком» открывает лабораторию по разработке сети пятого поколения в нашем университете, студенты обучаются в ней, и компания получает будущих работников, знакомых с их оборудованием, да и у студентов уже есть рабочие места. Таким образом компания не тратит деньги на рекрутеров, а их же сотрудники могут преподавать лабораторные занятия студентам и сразу примечать тех, с кем можно работать. Статистика показывает, что среди каждых 20 студентов находится по паре специалистов с большим потенциалом.

Я сейчас как раз занимаюсь установкой сотрудничества с такими компаниями, как KCELL, Tele2, чтобы они открывали современные лаборатории у нас и двигались в этом направлении.

— Что насчет улучшения студенческой жизни?

— Над этим я тоже думал и начал приглашать гостей для проведения мероприятий по типу TED Talks. Например, недавно у нас выступал предприниматель Алимжан Удербеков, который рассказал о своем пути в бизнесе, поделился сложностями, через которые нужно пройти, как стать предпринимателем и многим другим. Это было полезно для тех, кто хочет заниматься стартапами.

Мы также часто приглашаем людей из производства и компаний-партнеров. Скоро к нам придут ведущие инженеры из Tele2, которые расскажут студентам о том, чем они на самом деле занимаются на работе. Хочу, чтобы у студентов было больше практики, и они чаще бывали «в поле» работы.

Студенческую жизнь стараемся развивать. Первого сентября провели классное мероприятие, организовав в университете open air с диджеем, едой и нетворкингом, на котором все знакомились друг с другом. Наши студенты к таким переменам относятся позитивно. Я, в свою очередь, стараюсь сделать так, чтобы они перестали бояться заведующих кафедрами.

На двери моего кабинета висит QR-код, который любой студент может отсканировать и отправить сообщение мне напрямую. Ко мне просто зайти и поговорить, дверь всегда открыта.

Недавно посещали общежитие, в котором живут студенты моей кафедры, устраивали с ними беседу, спрашивали, как дела, есть ли вопросы. Планируем регулярно так делать и заодно проверять условия их проживания.

— С какой целью вы меняете учебную программу и ужесточаете требования к дипломным работам и диссертациям?

— Дипломная работа существует для того, чтобы показать то, чему студент научился за четыре года в бакалавриате или за два года в магистратуре. Я заметил, что среди них стало много теоретических работ по типу рефератов, а когда студент обучается на технической специальности, он должен уметь проводить расчеты, ставить эксперименты и создавать что-то своими руками.

Наш университет направлен на сферы телекоммуникаций и космической инженерии, а эти индустрии каждый год меняются. В связи с этим нужно хотя бы раз в два года полностью пересматривать учебную программу и менять старые дисциплины или актуализировать существующие, чтобы идти в ногу со временем и развитием науки.

— Какие у вас планы по улучшению системы АУЭС на будущее?

— Я работаю в университете энергетики и связи, поэтому в краткосрочной перспективе планирую, чтобы какая-нибудь из компаний установила на территории университета связь 5G. В городе уже есть несколько таких мест, но думаю, что для нашего университета — это мастхэв, чтобы студенты могли проводить нужные исследования.

Еще одна цель на ближайшее время — полностью обновить лабораторию мобильной связи и подписать договор о коммерческом сотрудничестве с компаниями, чтобы университет мог оказывать им услуги, а кафедра начала зарабатывать деньги.