Вопрос эксперту: станет ли Казахстан мусульманским государством?

В социальных сетях активно поднимают вопросы религии, создаются целые медиа-проекты и подкасты, посвященные этой теме, а в казахстанском обществе растет интерес к религиозным традициям.

---

Мы каждый день читаем новости об очередном способе Талибана лишить женщин свободы и прав со ссылкой на ислам, слышим, как Нуртас Адамбай предлагает отменить футбол, объясняя это тем, что игроки «бегают в коротких шортах, демонстрируя на весь мир свой аурат, тем самым нарушая прямой приказ Всевышнего Аллаха» и задаемся вопросом о том, грозит ли Казахстану переход от светской политики к мусульманской и с какими последствиями этого процесса мы можем столкнуться. 

Редакция Степи задала эти вопросы двум экспертам: религиоведу Центра изучения религий Олегу Синякову и политологу и эксперту в сфере профилактики религиозного терроризма и экстремизма Исламу Кураеву, а также поговорила с ними о текущей религиозной обстановке в стране и необходимости просвещения в этой области.

— В социальных сетях растут религиозные настроения, стали появляться медиа и подкасты, направленные исключительно на эту тему. Говорит ли это о том, что существует тенденция на потерю Казахстаном через некоторое время светскости и превращение в мусульманское государство?

Олег Синяков: Недавно среди пользователей социальных сетей большой ажиотаж вызвало то, что президент страны Касым-Жомарт Токаев и певец Димаш Кудайберген совершили хадж в Мекке, а экс-президент Нурсултан Назарбаев присутствовал во время открытия новой астанинской мечети, но в то же время эти события не форсировали слишком много. Они не повлекли за собой каких-то массовых изменений. По имеющейся у нас информации, то, что медийные личности демонстрируют свою религиозность, никак не отражается на статистических данных. Да, много людей любят, когда тему религии затрагивают в социальных сетях, но это не заходит дальше обычных разговоров и ни к каким глобальным изменениям в религиозном мире не приводит. 

Многих смущает ситуация, которая складывается в социальных сетях, где многие независимые медийные личности настаивают на том, что «Казахстан — мусульманское государство», «Гомосексулистам не место в нашей стране» и прочие высказывания в таком духе. Важно сохранять в голове идею о том, что так происходит только в социальных сетях, а на деле у государства иная политика. При этом стоит отметить, что государство помнит об особой исторической роли ислама и православия. Согласно закону о деятельности религиозных объединений, подчеркивается, что ислам суннитского толка ханафитского мазхаба и православное христианство играют историческую роль для нашего государства, но никаких поощрений представителям этих религий не дается. 

Никакой тенденции к тому, чтобы Казахстан приближался к мусульманскому строю, мы сейчас не отмечаем, потому что сейчас мы видим более лояльное отношение государства. Руководители всех существующих в стране конфессий неоднократно награждались благодарственными письмами за свой вклад в социальное развитие государства, пропаганду семейных ценностей, здорового образа жизни. 

Государство сохраняет свою светскость и выдерживает баланс между всеми религиозными конфессиями. В этом вопросе можно провести аналогию с Турцией, которая тоже является светским, а не мусульманским государством, несмотря на то, что на их флаге изображен полумесяц со звездой и ислам имеет большое влияние в стране. В Турции ведут деятельность практически те же религиозные конфессии, что и в Казахстане, которые точно также равноправны между собой. 

Мое мнение заключается в том, что Казахстан не станет мусульманским государством, но ислам станет более влиятельной и важной религией, а также будет чаще подчеркиваться его влияние на наше культуру и общество. При этом страна сохранит свою светскость, потому что это лучший выбор среди всех возможных вариантов.

Существуют четыре вида государственно-конфессиональных отношений: атеистическое, светское, теократическое и клерикальное. Атеистическое — это государство, в котором преобладает атеистическая идеология, и все религии либо прямо запрещаются, либо сильно ущемляются. Теократическое — это государство, в котором принята государственная религия, которая имеет явное преимущество, и при этом остальные религии ущемляются, то есть обладают меньшими правами или облагаются налогами. Клерикальное государство обладает установленной государственной религией, но при этом остальные религии не ущемляются.

— Почему светское государство — лучшая стратегия из всех возможных? 

Олег Синяков: По закону светского государства, все религии абсолютно равны между собой. Также, согласно законодательству, за совершение преступления представитель любой религии будет отвечать одинаково. В Казахстане за совершение преступлений наказываются люди независимо от того, к какой религии они относятся. Так и должно быть, чтобы все чувствовали себя одинаково и обладали равными правами вне зависимости от религиозной принадлежности. 

— Какие тенденции в религиозных сферах Казахстана в данный момент вы можете отметить? 

Олег Синяков: В настоящее время в Казахстане наблюдается развитие государственно-конфессиональных отношений в лучшую сторону. Если на первом съезде лидеров мировых и традиционных религий присутствовали всего 14 делегаций, то в этом году съехались представители более 150 делегаций. Если раньше присутствовали в основном такие конфессии, которые в обществе принято считать «традиционными», то теперь диалог ведется со всеми официально зарегистрированными конфессиями.

Вообще в Казахстане официально зарегистрированы 18 религиозных конфессий. Самой крупной является ислам, а помимо него, 12 официально зарегистрированных христианских конфессий: православие, католицизм, лютеране, адвентисты седьмого дня, Свидетели Иеговы, баптисты, методисты, меннониты, мормоны и другие. В стране также проживают представители буддизма, иудаизма, Церкви объединения, веры бахаи и Общества Сознания Кришны. 

Если раньше государство уделяло внимание только представителям двух-трех конфессий, а остальные религии по большей части игнорировались, то сейчас, наоборот, политика меняется, а Министерство по делам религий и гражданского общества идет навстречу различным конфессиям. Так, например, 23 апреля 2019 года между Министерством общественного развития РК и Союзом Церквей Христиан Веры Евангельской был подписан официальный меморандум. Если религиозная организация не нарушает закон и мирно сосуществует с обществом, то и им никто не мешает, ведь государство настроено на диалог между всеми конфессиями. 

Ислам Кураев: В данный момент не отмечается сильное проникновение религии в общество как это было, скажем, лет пять назад. В последнее время активная религиозная повестка пошла на спад, но еще недавно она была очень развита. Тогда люди, не придерживающиеся религиозных ценностей, воспринимали это как угрозу. Это привело к социальному разладу в данном вопросе, но сегодня мы можем видеть, что тенденции меняются. Даже те, кто был радикально против религии, смотрят на это более лояльно. 

Надо понимать, что религия — понятие относительное. Есть люди, которые навязывают другим свою религиозную идею, а есть те, кто исповедуют религию для себя. 

— Что происходило с религией в Казахстане пять лет назад? 

Ислам Кураев: Тогда была активная база религиозного проникновения в страну, абсолютно отсутствовали религиозные институты в стране и не проводилось никакой стратегии по повышению религиозной образованности, что привело к резкому росту религиозных течений, которых впоследствии назвали нетрадиционными, а те из них, кто носил традиционный характер, стали более ортодоксальными. 

В связи с тем, что произошел большой подъем религии на Ближнем Востоке, участились случаи терактов на религиозной почве. В тот момент весь мир страдал от этого и говорил об исламском терроризме. Важную роль сыграла информационная пропаганда, которая повсеместно выливала негатив особенно в отношении людей, исповедующих ислам. Терроризм и религию смешали в одно и в итоге это привело к социальному конфликту между различными группами людей. 

За последние годы уровень адекватного восприятия религиозных людей значительно вырос. 

— Что для религиозной организации значит «нарушить закон»? 

Олег Синяков: Любая деятельность незарегистрированных религиозных организаций в Казахстане запрещена. Официально зарегистрированная религиозная организация находится в правовом поле и обладает всеми документами, уставом, литературой, атрибутикой и проходит определенную экспертизу.

Если организация не запрещена, но отказывается от официальной регистрации, то она таким образом не признает государство. Основные доводы тех, кто не стремится получать государственную регистрацию, заключаются в том, что государство — это «сатанинская сила» и принять его условия означает «встать на сторону сатаны». Подобные организации нарушают закон, когда устраивают массовые собрания, песнопения, пропагандируют собственную идеологию и вовлекают других граждан в свои ряды. 

Бывает, что и представители зарегистрированных организаций нарушают закон, но чаще всего это происходит эпизодически и бессистемно. В этом случае государство старается обойтись предупредительными мерами — например, просто переговорить с руководством. Чаще всего происходит нарушение 490 статьи «О незаконной миссионерской деятельности и распространении литературы». Согласно действующему законодательству Республики Казахстан, распространение своей веры и религиозной литературы допустимо только в культовых сооружениях и на прилегающих к ним территориях: в мечетях, храмах, ашрамах и т.д. 

Распространение религиозной атрибутики на улицах, по домам, по телефону или в социальных сетях, согласно закону, запрещено. Это допускается только в исключительных случаях с разрешения государства и собственника стационарных помещений — иконной лавки, намазханы, похоронного бюро.

— Как сейчас обстоят дела со статистикой приверженцев той или иной религии в Казахстане? Какие факторы на это влияют?

Олег Синяков: Рост числа мусульман связан с разными причинами, к числу которых относится то, что люди стали читают намаз, посещать мечеть, а те, кто исповедуют другие религии, совершают миграции — как внутренние между регионами страны, так и внешние за пределы государства. В том числе есть приток граждан других стран, являющихся представителями определенных религий, что также влияет на религиозную ситуацию в стране. 

Кроме того, существуют такие социальные факторы, как безработица, неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие перспектив, низкие заработные платы и другие проблемы. В этом случае люди прибегают к религии за помощью, чтобы улучшить жизненную ситуацию. Тогда возникают представители определенных религий, в том числе незарегистрированных и запрещенных, которые специально предлагают свою помощь, чтобы пополнить свои ряды. То есть качество жизни также влияет на религиозность и способность людей противостоять «вербовке» в различные течения. 

Большое влияние на религиозность по-прежнему оказывает этническое происхождение человека, связанное с обычаями и традициями его семьи. Сейчас люди тоже действуют из этих убеждений, но по сравнению с 90-ми среди молодежи появилась тенденция к тому, чтобы выбирать и укрепляться в определенной религии согласно собственным убеждениям. Они делают это более осознанно и могут конкретно обосновать, почему принадлежат той или иной вере и в чем это проявляется. Это же касается и тех, кто не признает религию. Все реже встречаются люди, которые принадлежат вере «по умолчанию» — например, если я русский, то автоматически христианин. 

Учитывая, что, согласно статистике, 98% верующего населения страны исповедуют ислам и православие, естественно, что их представители передают религиозные убеждения, опыт и традиции из поколения в поколение. Понятное дело, что родитель не выкатывает список религий перед ребенком, когда он становится взрослым, и не объясняет о праве выбора любой близкой ему по душе религии из всех 18 официальных конфессий. Если смотреть поверхностно, то может показаться, что в Казахстане происходит пропаганда ислама, но семейное воспитание и международная политика — разные вещи.

Ислам Кураев: Снижение негативного восприятия религии связано с тем, что знания в этой сфере увеличились и появилось некое понимание, а, как мы знаем, любой приход определенных знаний делает людей более продвинутыми и грамотными в той или иной тематике.

Когда человек не видит в религии угрозы для себя, то начинает воспринимать ее совсем по-другому. 

Действующие на территории Казахстана неофициальные религиозные организации всегда были, есть и будут, и не факт, что их число будет уменьшаться или увеличиваться, но их приверженцы будут всегда. Мы должны учитывать, что уровень генерирования образовательного религиозного контента в Казахстане очень низкий, вследствие чего в поисках ответов на свои вопросы люди находят других людей за пределами нашей страны и за пределами принятых у нас норм, таким образом натыкаясь на «вербовщиков» — людей, которые пропагандируют радикальные течения. 

— Какие изменения можно отметить после январских событий и начала войны в Украине? Повлияло ли стремление казахского народа к культурной самоидентификации на рост религиозности населения? 

Олег Синяков: После январских событий прошел всего год, поэтому сложно сказать, изменилось ли что-то. Из последствий войны можно отметить только поток эмигрантов, а, следовательно, и представителей других религий, которые точно влияют на религиозную составляющую страны. Это не означает, что они обязательно навязывают свои идеологии. Изменений в статистике по религиозной ситуации именно благодаря январским событиям мы не наблюдали. 

— Что такое традиционный и нетрадиционный ислам? 

Ислам Кураев: Сложно оценить уровень традиционализма. Приведу пример. Традиционный ислам на территории Казахстана — это ханафитский мазхаб и исповедание матуридитской акыды. К направлениям этого же течения относится Талибан. Выходит, что талибы — наши братья по вере, но при этом они являются террористами. Вопрос того, исповедуют ли они традиционный ислам, остается открытым. 

Нетрадиционные религии в Казахстане — в юридическом поле нефункционирующее понятие, больше относительный термин, применяющийся к тем течениям и даже людям, которые, как правило, выступают против государства и светского государственного строя. Для силовых структур нет различия между салафитами или, как их еще называют, «ваххабитами», и ортодоксальным матрудитом. При этом матрудит подходит согласно понятию «традиционный ислам» в Казахстане, а салафиты считаются чуждыми там, где распространен ханафитский мазхаб. Это говорит о низком уровне религиозного образования силовых структур. 

— Что могло бы помочь развить религиозную грамотность и религиозное образование в Казахстане? 

Ислам Кураев: У нас нет четких понятий каких-то элементарных вещей — вроде того, что, например, значит ношение бороды, укороченных штанов и прочие вещи, что вызывают сомнения. Поэтому людям приходятся искать объяснения самостоятельно. Мы сейчас сталкиваемся с проблемой того, когда религиозные люди недостаточно интегрированы в социум. 

Это должна быть комплексная работа. Есть много вопросов, связанных с религией, на которые нет ответа. Зарубежные сайты пользуются гораздо большей популярностью в сравнении с местными, потому что у нас нет инициатив от людей, которые подстраивались бы под современный мир и занимались бы продвижением своей идеологии. Проблема в том, что ислам в Казахстане существует только благодаря тем людям, которые условно ходят в мечеть, хотя религиозным просвещением нужно заниматься не только во время молитвы, но и в остальное время. 

Имамы должны подстраиваться под современные реалии и быть активными в социальных сетях. Яркий пример успешного выхода имама в соцсети — это имам Нурлан, получивший популярность благодаря своим религиозным советам в TikTok. Конечно, к нему относятся по-разному: одни одобряют, другие — нет, кто-то относится серьезно, а кто-то — наоборот, но это в любом случае идеальный пример того, как можно правильно просвещать общество на тему религии. 

Это поможет избежать вторжения сторонних религиозных течений, которые зачастую появляются в нашей стране, и образования информационного вакуума, в котором находятся люди, не понимающие многих вещей. Над религиозной образованностью граждан необходимо работать.

— Где грань между религиозной пропагандой и повышением религиозной образованности в обществе?

Ислам Кураев: Пропаганда — это навязывание идеологии и манипуляция людьми с целью вербовки в определенные религиозные течения. Но когда человек занимается разъяснением религиозных тонкостей с целью просвещения — это информационная работа. Ранее существовали информационно-разъяснительные группы по вопросам религии, которые посещали различные учреждения с лекциями, но, как выяснилось, это не работает, потому что на лекции приходит не так много людей. Поэтому я говорю о том, что важно использовать социальные сети как инструмент повышения религиозной образованности. Это оказало бы полезное влияние в особенности на крупные города, отличающихся от регионов другим уровнем восприятия информации. 

То, что изучают о религии в школах и университетах, обычно затрагивает исторические, статистические и научные факты, а людей чаще всего беспокоят именно философские вопросы. Поэтому в этом вопросе приветствуется экспертиза людей-профессионалов, которые напрямую встречаются с этим в жизни. 

Я также считаю, что стране нужны исламские университеты и специализированные кафедры для того, чтобы мы внутри своей страны могли иметь специалистов и квалифицированных кадров в религиозной сфере. У нас мало специалистов в вопросах религии, а образование важно, ведь человек, который обладает знаниями, меньше подвержен пропаганде и влиянию любых течений. 

— Как вы думаете, если Казахстан потеряет свою светскость, то с какими последствиями мы можем столкнуться? 

Ислам Кураев: Казахстан не настолько религиозен, чтобы встать на путь принятия ислама главной официальной религией, поэтому такой вариант поворота событий я даже не рассматриваю. Более того, даже мусульманские восточные страны сейчас уже отходят от радикального устройства своей страны и становятся более светскими.