История Казахстана, как и любой другой страны, обременена множеством мифов и недопонимания. Эти заблуждения могут возникать из-за устных традиций, интерпретаций исторических событий, а также из-за недостатка документальных доказательств. Недостаток информации об исторических событиях часто порождает их мифологизацию и сакрализацию. Со временем эти мифы прочно закрепляются в сознании людей, из-за чего развеять их становится все сложнее. По словам историка Жаксылыка Сабитова, мифы возникают в ответ на пустоту, которую нужно заполнить.
Давайте подробнее рассмотрим шесть популярных мифов о Казахстане и разберемся, что стоит за ними.
Одним из самых распространенных мифов является представление о том, что казахи изначально были блондинами с голубыми глазами. Это утверждение не имеет научного обоснования и игнорирует сложный процесс формирования казахской нации. Казахи как народ возникли значительно позже монгольских завоеваний, и их антропологические корни более разнообразны.
Первый казахстанский антрополог и основатель антропологической школы в стране, Оразак Исмагулов, в своей монографии «Происхождение казахского рода» (в соавторстве с Айнагуль Исмагуловой) выдвинул концепцию антропологической преемственности казахов от андроновцев — древних людей, населявших территорию Казахстана. Исмагулов утверждает, что «четыре тысячи лет назад предки казахов, населявшие территорию от Алтая до Каспия, были европеоидами». Однако у представителей европеоидной расы существовали свои особенности в разных регионах.
Исследования показывают, что в Казахстане у них были плоские лица, низкий рост и плоский лоб. Доктор исторических наук, профессор Жамбыл Артыкбаев, указывает на сложности в доказательстве того, что предки казахов были голубоглазыми блондинами. Например, иранцы, которые также относятся к европеоидной расе, имеют черные волосы и темные глаза. Это подтверждает многообразие физических характеристик, присущих различным этническим группам.
Другим распространенным мифом является представление о том, что Отрарская библиотека была второй по величине в мире и превосходила Александрийскую. Считается, что библиотека была разрушена во время монгольского нашествия, что стало причиной ее исчезновения.
Однако многие исследователи полагают, что этот миф возник в советское время. Необходимость получить финансирование на раскопки в Отраре могла способствовать преувеличению важности библиотеки. На сегодняшний день нет достаточных археологических или исторических доказательств, подтверждающих существование библиотеки такого масштаба. В то время как в Александрийской библиотеке действительно хранились миллионы свитков и текстов, Отрарская библиотека, скорее всего, не могла сравниться с ней по размеру и количеству хранимых знаний.
Существуют записи о том, что в Отраре действительно была библиотека, однако ее размеры и содержание, скорее всего, были более скромными, чем предполагается в мифах. Этот миф подчеркивает важность критического подхода к информации и необходимости тщательного изучения исторических источников.
Существует распространенное мнение, что казахи не имели письменности до прихода русских. Однако на самом деле у казахов существовали системы письма на основе арабской графики и древнетюркских рун задолго до внедрения кириллицы. Эти письменные системы использовались для записи законов, историй и даже поэзии, что свидетельствует о наличии письменной традиции в казахской культуре.
Система письма, основанная на арабской графике, была широко распространена в Казахстане и использовалась для ведения деловой документации, создания литературных произведений и записи религиозных текстов. Принятие ислама в IX-X веках также привнесло в культуру письменность, основанную на арабской графике. Это взаимодействие между тюркскими и арабскими элементами создало уникальную культурную и языковую среду.
Существует множество исторических документов, которые подтверждают наличие письменной традиции у казахов. Исследования показывают, что казахи использовали письменность для передачи своих знаний и культуры из поколения в поколение. Этот аспект истории Казахстана следует учитывать при анализе культурного наследия страны.
Миф о том, что народ Казахстана всегда исповедовал исключительно ислам, также требует пересмотра. До принятия ислама в IX-X веках многие тюркские племена, населявшие территорию современного Казахстана, практиковали шаманизм, тенгрианство и другие языческие верования.
Шаманизм и тенгрианство представляли собой сложные духовные практики, которые формировали мировоззрение и культуру казахского народа. Эти традиции существовали параллельно с исламом, и многие элементы древних верований впоследствии интегрировались в исламскую практику. Таким образом, казахская религиозная идентичность стала многообразной и многослойной.
Исследования показывают, что шаманизм, тенгрианство и ислам сосуществовали на протяжении веков, и многие казахи придерживались смешанных религиозных практик. Этот культурный синкретизм является важным аспектом понимания казахской истории и идентичности.
Распространено мнение, что Советский Союз принес цивилизацию на территорию Казахстана, игнорируя наличие развитых городов, торговли и культурных практик в регионе до прихода советской власти. Археологические находки свидетельствуют о высоком уровне городской жизни и торговли, а также о существовании богатой культуры, в том числе в таких городах, как Тараз и Сауран.
Древние города Казахстана, такие как Отрар, Испиджаб и Тараз, были важными торговыми центрами на Великом Шелковом пути. Они способствовали обмену культурными и торговыми традициями между Востоком и Западом, что подтверждает существование развитой цивилизации задолго до прихода советской власти.
Несомненно, советская власть сыграла значительную роль в модернизации экономики и инфраструктуры. Однако следует признать, что Казахстан имел свои собственные культурные и социальные традиции, которые существовали задолго до этого периода. Важно учитывать богатую историю региона, чтобы избежать одностороннего взгляда на его развитие.
Портреты Абылай хана, которые широко распространены, на самом деле являются недостоверными. Антропологическое исследование Оразака Исмагулова указывает на то, что Абылай хан хромал и имел несколько физических увечий. Однако большинство изображений хана не учитывают этих характеристик, что создает искаженную картину его внешности.
В 1943 году художник и кюйши Мажит Айтбаев, находившийся в Германии, создал портрет Абылай хана, ориентируясь на фотографии его правнука, Шокана Уалиханова. Этот портрет стал основным образом, с которым ассоциируется Абылай хан в современном обществе. Однако такая интерпретация не передает реального облика этого исторического персонажа.
Важно помнить, что портреты исторических личностей часто создаются на основе фантазий и предположений, а не точных описаний. Исторические исследования должны быть ориентированы на точность и объективность, чтобы избежать искажения исторической правды.
Эксперименты империи: адат, шариат и производство знаний в Казахской степи
Паоло Сартори, Павел Шаблей.
Данная работа, отмеченная премией «Лучшая монография» журнала Ab Imperio, рассматривает сложные аспекты, с которыми сталкиваются эксперты, находясь в центре, при создании нарратива о жителях периферийных регионов. В середине XIX века российские ученые получили задание кодифицировать правовые нормы для различных казахских групп, основываясь на различиях между традиционным кочевым правом (адат) и религиозной правовой системой (шариат). Их задача заключалась в создании единого свода норм адата, с целью минимизировать влияние религиозного права и облегчить интеграцию казахов в правовую систему Российской империи. Однако, чем более упорно они пытались разделить эти понятия, тем более сложной становилась их задача.
Проблема заключалась не только в представлении о праве как единой системе, но и в реакции местных сообществ на попытки кодификации. Местные элиты не принимали предложенные разделения правовых систем, что казалось очевидным для экспертов. В результате в степи возник комплекс гибридных правовых норм, которые применялись в различных взаимодействиях с имперскими представителями.
Вечное небо казахов
Зира Наурзбаева.
В этой книге исследуется уникальный казахский миф, формировавший культуру и её Субъект, раскрывая вечные вопросы человеческого существования через призму казахской традиции. Автор, Зира Наурзбаева — ведущий исследователь казахской мифологии и культурологии, кандидат философских наук, обращается к ключевым темам: миссия человека, природа и бытие в тюркской кочевой культуре, воинские ритуалы, искусство воинской касты, мифы о Коркуте и возникновении музыки, а также женские архетипы в традиционной культуре и влияние тенгрианства и ислама.
Книга предлагает реконструкцию внутреннего мира Субъекта казахской культуры — музыканта-воина, подчеркивая, что в степной традиции понятия «мужчина» и «герой» сливаются в одно целое. Посвящение в воины и музыканты придает новому члену общества статус носителя священного знания, которое выражается в мифе. Миф и ритуал здесь переплетены, где ритуал служит реактуализацией мифа.
Автор акцентирует внимание на ритуалах инициации, посвящения и системно реконструирует казахские традиции. Несмотря на субъективный подход, исследование остаётся научным, предлагая глубокое понимание казахской культуры как нечто большего, чем просто «коллективное творчество». Эта книга станет важным вкладом в изучение казахской мифологии и культуры, раскрывая творческое начало, заложенное в ее основе.
Knowledge and the Ends of Empire: Kazak Intermediaries and Russian Rule on the Steppe, 1731–1917
Ian W. Campbell.
В этой монографии анализируются казахские посредники, которые играли ключевую роль в взаимодействиях между имперскими властями и местным населением. Империя, стремясь разобраться в казахском обществе и его образе жизни, обращалась к местным элитам за информацией и поддержкой. Эти элиты формировали представления о будущем казахского народа в контексте Российской империи.
Автор исследует примеры, такие как Чокан Валиханов и Ибрай Алтынсарын, чтобы показать, что местные взгляды не всегда были просто отражением имперской риторики, а часто представляли собой самостоятельные идеи о положении казахского общества в рамках имперских структур. Тем не менее, администраторы не смогли воспользоваться возможностями для диалога, что, наряду с усилением переселенческой политики, привело к разрушению взаимопонимания.
Rewriting the Nation in Modern Kazakh Literature: Elites and Narratives
Diana T. Kudaibergenova.
Монография Дианы Кудайбергеновой, социолога и профессора Кембриджа, посвящена советской литературе Казахстана. Разные поколения авторов пытались установить основы казахской идентичности, идеальный образ кочевника и значимость историко-культурного наследия, действуя в условиях цензуры и политических изменений. Интерес к истории своего народа способствовал активному росту литературного производства и культурной модернизации. Книга охватывает период от движения «Алаш» до формирования независимого Казахстана.
Ак-Орда. История казахского ханства
Радик Темигралиев.
Книга посвящена истории одного из крупнейших государств в истории Дешт-и Кипчака, которое в разное время было известно в истории под названиями Ак-Орда, Урусов юрт, Казахское ханство. Большое внимание уделено также предпосылкам его образования, а также вопросам сложения казахского этноса. Книга предназначена для широкого круга читателей. В коллекционное издание книг историка Р. Темиргалиева вошли «Ак Орда. История Казахского ханства», «Эпоха последних батыров», «Казахи и Россия», «Казахи. Путь предков».
«Казахстан. Летопись трех тысячелетий»
Сергей Кляшторный.
Хронологически книга охватывает основные события, имевшие место на территории современного Казахстана и прилегающих к нему регионов на протяжении более чем трех тысячелетий, и завершается изложением истории Казахского ханства начала XVIII в.
Nomads and Soviet Rule: Central Asia under Lenin and Stalin
Alun Thomas.
Эта монография, удостоенная премии имени Александра Яковлевича Новаковского, исследует концепцию «кочевника» с различных ракурсов. Советская власть продолжала традиции имперских исследователей, пытаясь определить это понятие. Авторы анализируют противоречивые решения экспертов, которые иногда поддерживали кочевое хозяйство, но в результате политики модернизации пришли к жестким мерам, направленным на оседлость казахов и поиск более «прогрессивных» моделей развития.
Кочевая цивилизация казахов: основы жизнедеятельности номадного общества
Масанов Нурболат.
В монографии на основе изучения большого круга оригинальных источников исследуются основные особенности функционирования и жизнедеятельности кочевого общества казахов, в частности система природопользования, хозяйство, социальная организация и социально-экономические отношения. Анализируются процессы адаптации номадов к специфическим ресурсам аридных экосистем, социально-экономическая дисперсность и концентрация, община, разнообразные формы собственности. Вместо заключения дается оригинальная концепция этногенеза и этнической истории казахов. Все это создает целостное представление о специфике кочевой цивилизации казахов.
Книга предназначена для всех интересующихся историей и культурой кочевых народов и прежде всего для специалистов по дореволюционной истории Казахстана.
Film and Identity in Kazakhstan: Soviet and Post-Soviet Culture in Central Asia
Rico Isaacs.
Монография исследует развитие казахского кинематографа как способа осмысления кочевого сообщества, его истории и будущего. Автор анализирует как государственный нарратив, так и мнения различных групп интеллектуалов о социальных и экономических противоречиях, и о том, как эти мнения воспринимаются аудиторией. Книга охватывает широкий исторический период, начиная с первых документальных фильмов, созданных в рамках «Востоккино», и заканчивая работами современных режиссеров.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
