Я – социальный работник: Опыт работы в Нью-Йорке, проблема выгорания и помощь ЛГБТ-комьюнити

— Гуля, как вы стали социальным работником?

Учеба в Колумбийском университете, где все студенты сразу были погружены в практику, очень сильно повлияли на мое становление в качестве соцработника. 

Признаюсь, пока не поступила в этот вуз в 2014 году, я плохо представляла, что значит быть соцработником. Одна из главных причин — в Казахстане эта профессия не является престижной и популярной. Да, молодежь поступает на соцработу, но чаще всего делает такой выбор только из-за того, что не прошли на другой грант. Я спрашивала об этом студентов КазНУ однажды. Большинство из них не считает, что соцработа — это круто и престижно. Это очень сложный вид работы и чтобы ее ежедневно выполнять, вы должны ее очень сильно любить.

У нас в стране соцработники чаще всего занимаются доставкой лекарств и продуктов пожилым людям. Такой механический тип работы не требует глубоких интеллектуальных познаний. В США, наоборот, вас учат каждый раз включать ваши мозги при контакте с уязвивыми слоями населения, больными и пожилыми.

Во время учебы и практики в одной из самых больших клиник Нью-Йорка я поняла, насколько сильно мы отстаем от других. На протяжении года я тесно работала с пациентами, которые пережили сложные операции на сердце. Соцработник в течение всего лечения находится с больными, оказывает психологическую поддержку, помогает после того, как человека выписывают или определяют как инвалида. Для многих стать инвалидом — большая травма. Не каждый сможет психологически пережить такое. Адаптироваться к новой жизни и новому я не так легко. В таких ситуациях и нужны мы.

Такая работа требует очень много терпения, выносливости, эмпатии и сострадания. Помимо этих качеств, соцработник должен быть сильным экспертом по уходу за людьми и разбираться в юридических вопросах, связанных со статусом подопечных. 

— Можете более детально рассказать о функциях соцработника в США?

Да, если в Казахстане у соцработника все-таки больше вспомогательная роль, то в западных странах она многоуровневая. Первый уровень связан с изучением законодательства, проведением исследований, продвижением реформ в здравоохранении и образовании, повышением осведомленности населения о насущных социальных проблемах.

Например, сейчас я работаю в Центре изучения глобального здоровья Колумбийского университета. Наша команда исследователей сейчас реализует три крупных проекта. Мы занимаемся микро-финансированием секс-работниц, обучающим их делать стрижки или маникюр, чтобы они смогли устроиться на другую работу. Другой проект связан с людьми, у которых выявили ВИЧ. 

Второе направление — это внедрение всевозможных стандаров и выполнение программ развития, финансируемыми международными организациями, неправительственными или государственными структурами. Такая работа тоже требует больших усилий, потому что соцработнику нужно управлять или контролировать многие процессы, правильно распределять бюджетные потоки, писать отчеты и проводить оценку проделанной работы. 

Последний уровень — клинический или директивный. Здесь взаимодействие соцработника происходит напрямую с людьми. Из-за этого нас часто путают с психологами или медсестрами. Очень много сходств и соцработники должны хорошо разбираться в медицине. Вообще, соцработник должен быть очень разносторонним человеком и в определенной степени быть еще и социологом, который очень тесно работает и изучает социальные проблемы. Из-за этого для нас очень важно работать с самыми уязвивыми слоями населения, которые очень сильно нуждаются в защите и помощи.

Чем сложнее социально-экономическое положение в стране, тем больше она нуждается в соцработниках. 

— Можете ли вы привести пару примеров работы с уязвивыми слоями?

Если вы мать-одиночка, то вы ощущаете на себе большое давление и порицание от нашего общества. У нас очень много разводов и, например, вопрос своевременной оплаты алиментов стоит довольно остро. Большое количество детей сегодня растут в семьях с одним родителем. Оказание консультаций и помощи для таких родителей  входит в функции соцработника. Умение разговаривать с чужими детьми тоже очень важный навык.

Другой яркий пример — суициды. Казахстан лидирует по количеству суицидов среди взрослых и несовершеннолетних. Если бы у нас была сильная школа подготовки соцработников, то мы могли бы спасти многих из них, морально поддержав их в трудные минуты жизни, в моменты депрессии или проблем с семьей или работой. 

Алкоголизм тоже представляет из себя не менее важную проблему. Очень много семей сталкиваются с этим разрушающим жизнь явлением. С зависимыми людьми должны работать соцработники, помогая им пройти нужное лечение и не возвращаться к выпивке после реабилитации.

Таких проблем очень много и в других областях. Надо понимать, что соцработники не «супермены», способные решить все вопросы единолично раз и навсегда. Многое зависит от политической воли и ресурсов правительства. Пока инициатива не будет исходить из высших кабинетов, на местах ничего кардинально не изменится. Очень важно не замалчивать проблемы, а публично проговаривать их и повышать осведомленность граждан.

В качестве примера можно привести канадского премьер-министра Джастина Трюдо, который все время говорит о важности психологического здоровья населения. Очень много социальных акций и проектов, направленных на поддержание бездомных, людей с ограниченными возможностями, мигрантов и пожилых людей проводятся в той же Америке и Англии.

— Раз уж вы затронули тему зависимости, как вы относитесь к тому, что у нас начали проводить метадоновую заместительную терапию?

Это правильный шаг. Социальная работа предполагает разработку решений о том, как снизить риски для общества от людей, требующих лечения от наркотической зависимости. Вместо того, чтобы такой человек ходил и грабил других граждан, чтобы купить на эти деньги наркотики, государство может обеспечивать его дозой метадона. Такое решение может позволить пристроить этого человека на работу и не чувствовать себя «не нужным». 

Работая по профессии, я поняла, что людей нельзя заставить что-то сделать, тяга к изменениям должна исходить от них самых.

Роль соцработника как раз и заключается в том, чтобы помочь другим людям пробудить в себе сильное желание меняться. 

Когда вам сложно в жизни, соцработник помогает вам побороть некоторые трудности. Он исполняет функцию «костылей», которыми человек, испытывающий проблемы, будет пользоваться до выздоровления. Надо во время выявлять таких людей, чтобы помочь ему быстрее встать на ноги и вновь найти силы бороться и жить.

— А помогают ли соцработники представителям ЛГБТ-сообщества?

Я некотое время работала во одном из самых больших ЛГБТ-центров мира, расположенного в Нью-Йорке. Из-за того, что я разговариваю на русском языке, мне приходилось работать с геями и трансгендерами из постсоветских стран, в частности из России и Украины. Они прилетали в США по туристической визе, а потом просили убежище, отмечая, что в их странах к ним очень плохо относятся. Все они очень умные и продвинутые ребята, которые занимались наукой или были первоклассными профессионалами в разных сферах.

Эти ребята могли бы принести много пользы своей стране, но нас же только беспокоит, кто с кем спит.
 

В Алматы мы тоже проводим один исследовательский проект, связанный с самочувствием МСМ (мужчин, имеющими секс с мужчинами). Мужчина может себя идентифицировать как натурал, но иногда практиковать секс с мужчинами. Или же он может оказаться в закрытой группе среди мужчин: в тюрьме или армии. К сожалению, там очень часто происходит секс без согласия.

Нам через наше исследование важно узнать и изучить, с какими психологическими проблемами сталкиваются наши мужчины, какой у них доход, какие отношения в семье, какое сексуальное поведение и злоупотребляют ли они алкоголем или наркотиками. Еще мы проводим экспресс-тестирование на выявление ВИЧ.

Хочу также отметить, что в Казахстане среди врачей сформировалось негативное отношение к ЛГБТ и ВИЧ-инфицированным. Зачастую врачи задают совершенно некорректные вопросы и травмируют людей. В 21 веке ВИЧ — это контролируемое заболевание, как диабет, при котором можно прожить долгую и счастливую жизнь. В случае снижения вирусной нагрузки, люди с диагнозом ВИЧ могут иметь совершенно здоровых детей. 

С другой стороны, мы должны понимать, что у наших врачей не было соответствующей подготовки, обучащей работе с уязвивыми слоями населения. Вот почему так важна социальная работа.

— Переживая все это вместе с подопечными, как соцработник может сам не уйти в депрессию? Такая работа ведь может привести к быстрому выгоранию и усталости.

Мы это очень часто обсуждали в университете. Мы специально обучались тому, как заботиться о себе тоже, учитывая какой бешеный стресс соцработники испытывают во время работы. Нас учили, что выгоревший человек наносит большой вред себе, своей семье и клиентам.

К собственному психическому состоянию и здоровью вы должны относиться очень ответственно. От этого зависит жизнь других людей, особенно тех, кто нуждается в вашей профессиональной помощи.