В 2006 году группа лингвистов-энтузиастов начала разрабатывать международный вспомогательный язык, который был основан на всех славянских языках, существующих в мире. Проект активно развивался, и в 2017 году появился межславянский язык. В своей основе он имеет древнеславянский, который, по сути, и является основой всех современных славянских языков. В грамматике и лексике содержатся самые часто употребляемые слова и правила, собранные из всех языков этой группы.
Казалось бы, что не смотря на общий фундамент, славянские языки разных регионов сильно отличаются друг от друга, тем не менее особенность этого вспомогательного языка в том, что все славяноговорящие люди интуитивно могут его понимать.
О том, возможно ли, что не менее разнообразные тюркские языки когда-нибудь объединятся в один общетюркский, мы спросили у эксперта.
Территория распространения: от бассейна реки Колыма на северо-востоке до восточного побережья Средиземного моря на юго-западе
Количество носителей: более 200 млн человек
Самые распространенные тюркские языки: турецкий, азербайджанский, узбекский, казахский, уйгурский, татарский, туркменский, кыргызский и башкирский
Общей основой всех тюркских языков был прототюркский язык. Примерно в III веке до н.э. от него отделилась группа булгарских языков, из которых сейчас остался только чувашский. Остальные же составляли группу общетюркских языков и со временем тоже разделились на несколько ответвлений.
Сейчас есть несколько основных групп тюркских языков: кыпчакcкие, огузские, карлукские, языки южной Сибири и отдельно — якутский и чувашский языки. Например, казахский, кыргызский и татарский входят в группу кыпчакских языков, а турецкий, азербайджанский и туркменский относятся к огузским.
«Степень понимания между носителями тюркских языков разная и зависит она не от грамматических правил, а словарного состава. За последние 70 лет появились большие различия в словаре и терминологии этих языков. Это происходило и в период развития науки в советское время, и происходит сейчас», — рассказывает Тимур Козырев, лингвист и главный эксперт научного отдела Международной Тюркской академии.
В каждой тюркской республике терминология ее суверенных языков развивалась самостоятельно, появлялась лексика, совсем не похожая друг на друга. Так, по-казахски «век» будет «ғасыр», но по-кыргызски иначе — «кылым». Несмотря на то что они оба принадлежат к одной группе кыпчакских языков, многие термины будут значительно различаться. Говоря на научные или политические темы, возникают затруднения именно из-за различий в словаре этих народов.
«Тем не менее, если говорить о бытовом общении, то представители этих двух языковых групп могут легко объясниться и поговорить друг с другом, как, например, и с татарином. Но при разговоре с тувинцем или турком им придется пользоваться словарем. А вот чуваша или якута представитель кыпчакской языковой группы не поймет вообще», — говорит Тимур Анатольевич.
При этом он отмечает, что любой носитель тюркского языка может легко выучить другой язык этой группы, потому что логика их похожа и структура везде одинакова.
По словам Тимура, в 90-е годы многие казахстанские студенты, не владевшие казахским языком, уезжали в Турцию на учебу. За полгода там они учились бытовому общению, а уже за год осваивали турецкий язык. Возвращаясь после этого в Казахстан, они быстро овладевали родным казахским языком, потому что общая структура этих языков родственна.
Языки постоянно меняются, а в особенности те, которые имеют статус государственных. Как говорит Тимур, еще несколько десятков лет назад не было такого богатого казахского языка, который есть сейчас, но число носителей растет, а язык развивается. Сейчас, по разным подсчетам, на казахском языке говорят от 15 до 18 млн человек, тогда как в 2009 году по всему миру было 13 млн носителей. Стилистическая система языка и терминология тоже преображаются. Сейчас казахский применяется в тех сферах, в которых его раньше не было, и аналогичные вещи происходят везде, со всеми государственными тюркскими языками.
«Появляются неологизмы, люди сами иногда занимаются языкотворчеством. Есть большое количество удачных неологизмов. Любой развитый язык проходит через эти процессы», — отмечает лингвист.
Языки малочисленных тюркских народов имеют меньше носителей и им уделяется меньше внимания. Поэтому если такие языки развиваются, то только внутри своей этнической группы.
В первую очередь, язык развивается за счет того, что он обслуживает новые потребности, которые появляются у общества, повышается политический статус языка и растет население страны.
Когда современная тюркология возникла как наука в XIX веке, первые ученые тюркологи были универсалами. Также как и средневековые ученые в этой области, они были энциклопедистами и по большому счету тюркология была масштабной наукой, охватывающей все стороны жизни народов. Изучалась лингвистика, этнография, археология и история.
После 30-х годов прошлого века тюркология практически перестала существовать. Ученых репрессировали, некоторых обвиняли по подозрениям в пантюркизме. И когда эта наука начала постепенно возрождаться в 60-е годы, тюркологи инстинктивно старались придерживаться исключительно лингвистики.
Сейчас тюркологи занимаются морфологией, фонетикой, синтаксисом, диалектологией живых тюркских языков, а также вопросами терминологии современных крупных языков. В Казахстане они активно исследуют древние надписи и средневековые рукописи. Проводится сопоставительный анализ тюркских языков.
В какой-то мере это произошло во всем мире — сужение науки тюркологии до изучения исключительно языков. И сейчас ученые в этой сфере стараются вернуться ко всеобъемлющей тюркологии, возродить эту науку такой, какой она была когда-то.
Как отмечает Тимур, это вполне возможно, тем более, что такое объединение может быть даже проще, чем со славянскими языками. Дело здесь в строении языка. У тюркских языков преимущественно агглютинативный языковой строй, тогда как у славянских — флективный.
Агглютинация — это приклеивание. Значит, что в таких языках все падежные изменения, обозначение множественности, отрицания и других свойств имеют свою собственную морфему — окончание или суффикс. При изменении слова нужные морфемы как бы «приклеиваются» друг к другу, собираются, как конструктор, и получается слово с конкретным значением.
У флективных языков дело обстоит несколько сложнее потому, что их падежные окончания меняются в зависимости от рода и числа. Если в тюркских языках достаточно выучить общий набор морфем и складывать из них слова, в славянских необходимо будет вызубрить правила к каждому отдельному случаю и постараться в них не запутаться.
Мальчик __ — Бала __
Мальчики — Бала + лар
Мальчику — Бала + ға
Мальчикам — Бала + лар + ға
Такой языковой строй позволяет гораздо легче сближаться языкам. В агглютинативных языках легко заимствуются не только слова, но и суффиксы с морфемами. Смешение языков происходит быстрее, легче и иногда естественным путем, что доказывает история.
Например, существует крымско-татарский язык. Его литературная форма — это результат многовекового смешения элементов языков кыпчакской группы и литературного османского языка (огузской группы). В результате человек, свободно владеющий казахским и турецким языками, спокойно поймет крымско-татарский. Но этот язык появился сам собой, естественно, и таких примеров появления новых языков путем смешения других в тюркской истории достаточно.
«Гипотетически, это возможно, что тюркские языки объединились бы в один общетюркский. Отдельный вопрос в том, насколько это нужно делать искусственно», — рассуждает Тимур.
Кроме того, на таком языке, как межславянский или, гипотетически общетюркский язык, который интуитивно был бы понятен всем носителям, может осуществляться только лишь бытовое общение. Для более сложных тем необходима схожая терминология. Поэтому такой язык точно не подошел бы для официального или межгосударственного общения.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
