Диджей Назира Касенова – о промоутерах, техно и электронной музыке

Все началось в Шотландии

Интерес к электронной музыке родился у меня во время учебы на бакалавриате в Сэнт-Эндрюсском университете. Сэнт-Эндрюс – провинциальный городок на востоке Шотландии, в котором проживают всего 25 тысяч человек и тысяч 19 из них – студенты, а где студенты, там всегда много музыки и вечеринок.

Сейчас я диджей и промоутер, то есть организатор вечеринок и музыкальных фестивалей, но пришла я к этому не сразу. В студенческие годы, мы с командой выпускали Press Play – профильный онлайн-журнал о нишевых музыкальных направлениях в urban и электронной музыке. В процессе работы над контентом, я долго наблюдала со стороны, но постепенно стала пробовать себя в качестве диджея. По возвращении в Казахстан в 2014 году это увлечение переросло в более серьезные проекты. 

В Европе я привыкла к обилию музыкальных мероприятий, а вернувшись в Алматы, осознала что сфера электронной музыки находится в плачевном состоянии.

Сравнивать бессмысленно – британцы, будучи на передовой развития электронной сцены, обогнали нас на пару десятилетий. Но за три года пребывания в Казахстане я не заметила значительного прогресса. Главная причина – нехватка промоутеров, в Алматы их единицы, а в Лондоне сотни и у каждого интерес к определенному стилю музыки и свое видение формата мероприятий.

Долгая дорога к звуку

Среди алматинских проектов выделяю Pink Pong и «Взлетную». По приглашению первых, кстати, в прошлую пятницу к нам приехали музыканты из Сибири. 

Проблема в том, что на алматинской сцене акцент смещен с музыкальной точки зрения на потребительскую: диджеи играют не то, что они любят, а то что «хавает» потребитель. Такой тренд – верная смерть независимым музыкальным проектам: если у музыкантов пропадает концептуальное видение, они перестают задавать прогрессивный тон, а продукт их деятельности превращается в попсу.

Попса – это неплохо, ведь не каждому по душе андеграундные направления. Плохо, когда попсу и андеграунд мешают в одну кучу, пытаясь угодить всем сразу.

Первым электронным проектом, в котором я приняла участие в Алматы, была «Взлетная». Мы организовали приезд диджеев немецкого лейбла Giegling, но после поняли, что видим концепцию проекта по-разному. Мое видение в дальнейшем вылилось в вечеринки под названием Bass Place, которые проходили в арт-убежище Бункер и были диким миксом стилей от джангла до техно. Это был интересный опыт, который помог мне сформировать видение следующего и более зрелого проекта Zvuk.

В Zvuk я основатель, арт-директор и организатор – выполняю много функций.

Мы провели только две вечеринки и команда еще не до конца сформировалась. Zvuk отличает сильное, я бы даже сказала, брутальное звучание, которое не оставляет места равнодушию. В алматинских клубах музыка часто играет второстепенную роль: она звучит на бэкграунде, хочешь – танцуешь, не хочешь – пьешь. Бары и клубы все-таки коммерческие заведения, которые зарабатывают на продаже напитков.

На вечеринках Zvuk первостепенную роль играет музыка – люди приходят ради нее. Мы стараемся не ограничиваться в жанрах, но работаем все же в более узком направлении: электро, техно, эйсид, колдвэйв и минимал-вэйв, так что поболтать с друзьями о погоде не получится, музыка тебя захлестнет и поглотит все твое внимание.

 Zvuk построен на музыке местных диджеев.

Арыс Аренов – талантливый музыкант, который участвовал в Red Bull Music Academy, что очень престижно, играл на обеих вечеринках. Арыс сейчас концентрируется на других проектах, но также находит время помогать по Zvuk. Константин Бажанов тоже играет крутую музыку на алматинской сцене уже давно и играл на одной из вечеринок. Еще у нас был Dj George и интересный аудиовизуальный дуэт the2vvo. В будущем будем приглашать диджеев из других стран, например, уже 7 октября к нам приедет Dj Borys из Киева –  частый гость вечеринок СХЕМА и резидент арт-центра Closer, который за три года своей работы стал культовым местом для киевлян.

Музыка не для причесанных мест

Первые два мероприятия прошли в Бункере. История электронной музыки всегда была связана с заброшенными заводами и ангарами. Родина техно, город Детройт, когда-то был машиностроительным гигантом. Когда наступил кризис и лавочка прикрылась, рабочие разошлись по домам, а помещения опустели. 

Техно-пионеры заполнили заброшенные индустриальные пространства музыкой. Это было прекрасно, хоть и нелегально.

То же произошло и в Германии сразу после падения Берлинской стены: на границе между востоком и западом опустело много промышленных объектов, которые заполнил звук электронной музыки и танцующая прогрессивная молодежь. Так, кстати, появился Tresor – один из лучших берлинских клубов. В мае 2005 года, из-за сноса здания, клуб был закрыт, и снова открылся в 2007 году в старой котельной на Кёпениккерштрассе в Берлине.

Техно – музыка не для причесанных мест. Она раскрывается в сырых, суровых помещениях, не тронутых евроремонтом и прочими формальностями. Аренда в таких местах стоит дешевле и это хорошо, потому что независимые проекты редко приносят коммерческую выгоду организаторам. Zvuk – это не про комфорт, скорее наоборот, у нас не найти кожаных кресел, мягких пуфиков и кальянов, может быть пыльно, душно, но если откинуть мишуру останется главное – музыка и крутое настроение. Если же всю мишуру откинуть в стандартном клубе – не останется ничего.

Валить не надо

На первые две вечеринки пришли 200-250 человек. На входе гостей ждал неформальный фейсконтроль. Фейсконтроль звучит как-то громко и неправильно, ведь ребята не пытаются определить по твоей одежде, сколько тысяч ты оставишь в баре, они задают вопросы о контенте и цели визита и пока нам везло – почти все гости осознанно приходили ради электронной музыки. К слову о баре: коктейли, типа Маргариты и Мохито, миксовать некому и негде, поэтому на бар мы просто ставим три базовых вида алкоголя и то, чем его можно разбавить.

Электронная музыка для Алматы сейчас продукт нишевый: массовая аудитория не придет сама по себе – нужно больше промоутеров, которые бы работали сплоченно.

В Киеве недавно ребята из проектов Rhythm Büro и Closer поддержали друг друга, организовав «браслет на выходные». В пятницу была вечеринка Closer, а в субботу Rhythm Büro, каждый сделал скидку, чтобы гостям было выгоднее попасть на обе вечеринки, купив единый браслет. Они там в Киеве не считают друг друга конкурентами, потому что работают на общую большую идею, а у нас пока сплоченности нет, хотя делить нечего.

Я не уезжаю, потому что прекрасно понимаю, что и в Штатах, и в Европе тоже когда-то не было культуры электронной музыки, а энтузиасты также говорили, что им не хватает поддержки.

Волны электронной музыки уже захлестнули Штаты и Европу, сейчас активно покоряют Россию и Ураину. Казахстан, судя по всему, следующий на очереди.

Тому, что к нам все так долго идет, есть причины: мы географически изолированы, даже до Москвы лететь пять часов. Для сравнения, в Европе диджей может отыграть в одном городе, сесть на самолет, за 50 минут прилететь в другой город и отыграть на втором мероприятии в ту же ночь. А в Казахстан прилететь гораздо сложнее и во много раз дороже. В Европе легче не только музыкантам, но и промоутерам, они обмениваются опытом и создают коллаборации.

Сдвиги все же есть. В следующем году к нам приедет Unsound – международный фестиваль современной музыки. Родина Unsound – Краков (Польша), он проходит уже 15 лет и в октябре я буду там играть – сразу после Фреда Пи (Fred P), ветеран американской хаус музыки. Люди едут на Unsound со всей Европы, а музыканты со всего мира – в этом году пригласили даже ансамбль национальных киргизских инструментов Ордо-Сахна. Они будут играть с Морицем фон Освальдом, одним из влиятельнейших людей в мире электронной музыки.

У фестиваля запланировано 11 локаций в течение года в рамках проекта Unsound Dislocation: в Нью-Йорке и Австралии уже прошли масштабные мероприятия, а в Бишкеке и Душанбе мини-фестивали. Скоро Unsound доберется и до Алматы. Локации для Dislocation выбрал арт-директор Мэт Шульц, а затем приехал в Алматы, где ему организовали встречу с местными музыкантами и промоутерами – так мы с ним и познакомились. В этот же день Мэт пришел на Bass Place, где я играла, а чуть позже пригласил стать со-организатором Unsound в Алматы и играть на фестивале в Кракове. На фестиваль приедет много знаменитых музыкантов и диджеев – это прорыв для Алматы.

Сложно передать мои чувства в связи с открывшимися возможностями, потому что Unsound для диджея – это как Евровидение для исполнителя поп-музыки.

Диджеев стало много и появился стереотип, что диджей – это человек, который просто переставляет треки. С технической точки зрения это так и выглядит: у тебя два трека и ты их сводишь поплавнее. На деле же диджей должен уметь создавать настроение, привить публике вкус к качественной музыке и нести миру эмоционально заряженный мэсседж.

В современном мире придается большое значение внешности, а я говорю, что нет разницы, какой ты: толстый или худой, черный или белый, лощеный или неряшливый – все мы наслаждаемся музыкой здесь и сейчас. Это я и стараюсь донести музыкой, которую играю. Приходя на Zvuk, не надо наносить многослойный мэйкап и надевать 10-сантиметровые шпильки, хотя бы потому что так неудобно передвигаться по полузаброшенному заводу.

В музыке меня вдохновляет американское техно в исполнении ветеранов DJ Spider, DJ Bone и более молодого Rrose, канадцы Orphx, немецкие Lena Wilikens, Don’t DJ, а еще Apeiron Crew – четыре девушки из Копенгагена, которые играют вместе. Из российских проектов мне нравится лейбл GOST ZVUK, а особенно Buttechno который частенько на нем выпускается.

Мы провели только две вечеринке в рамках проекта Zvuk, третья состоится 7 октября. Цель на ближайшее будущее – сделать мероприятие регулярным и проводить вечеринки минимум раз в месяц. Фидбэки пока разнятся: кому-то все нравится, кто-то жалуется на духоту, а я давно забила на чужое мнение и делаю то, что считаю правильным.

В Европе недавно было шумное судебное разбирательство, связанное с берлинским клубом Berghain. Это настоящий институт клубной культуры, который многие считают лучшим клубом в мире. В сентябре 2016 года по решению финансового суда Берлин-Бранденбург, Berghain стал объектом культурного значения и теперь платит налог в 7%, как театры, галереи и концертные залы, а не 20%, как развлекательные учреждения типа ресторанов и ночных клубов. 

---

Фото: Олег Зуев, Азат Касымов