Как травмы предков влияют на нас сегодня: интервью с историкессой и исследовательницей Гулназ Туленовой (Часть II)

Первую часть можно прочесть тут.

— Как прорабатывать трансгенерационные травмы? 

— Проработка трансгенерационных травм играет важную роль в нашей жизни, так как они оказывают влияние на наше самочувствие и повседневные дела. Все мы стремимся к счастью и покою, но такие травмы могут стать внутренним грузом, который мы бессознательно несем.

Прежде всего, необходимо начать с изучения себя и своей истории. Важно глубже понять свои корни, прежде чем делиться переживаниями. Обычно, достигнув определенного возраста, люди начинают задумываться о своем предназначении и смысле жизни. В этот период особенно важно изучать свою семью. Исследование жизни предков, бабушек и дедушек, может помочь выявить определенные поведенческие и эмоциональные паттерны. Подходить к изучению истории семьи следует как исследователь, избегая поспешных осуждений или критики. Часто, узнав что-то новое о проработке травм, мы пытаемся поделиться этим с окружающими, что может вызвать непонимание. Поэтому важно сохранять эмоциональную дистанцию, оставляя переживания для личной рефлексии.

Один из способов визуализировать свою семейную историю — создание генограммы. Это не просто родословная, а структура, охватывающая как минимум три-четыре поколения, а если возможно, и больше. Важно учитывать не только прямых предков, но и других родственников, так как их поведение также может повлиять на нас. Возможно, кто-то из них передал травмы, которые до сих пор сказываются на нашей жизни.

Составление генограммы может занять время, но это того стоит. Со временем вы сможете взглянуть на семейные трагедии с другой стороны. Трудные события перестанут казаться ужасными, а восприятие их станет более спокойным, что поможет нейтрализовать негативные эмоции. Вы научитесь рассматривать эти ситуации с большей нейтральностью и гармонией. Эти истории не исчезнут, но их проработка облегчит жизнь. Исследование своей семьи и создание генограммы — это путь к внутреннему покою. Важно делиться своим опытом с другими. Некоторые люди могут не захотеть открываться, но понимание того, что их история может помочь кому-то с похожими переживаниями, может стать для них источником исцеления.

Если вам сложно выразить свои мысли словами, вы можете использовать творчество. Оно обладает мощной силой исцеления и помогает раскрыться по-новому.

— Какие страны сейчас лучше всего прорабатывают трансгенерационные травмы? 

— С точки зрения национальностей, мне кажется, что евреи хорошо прорабатывают свою историю. Хотя я не могу обобщать на всех, так как не проводила тщательных исследований, но на основе прочитанных источников, статей и книг создается впечатление, что евреи активно занимаются саморефлексией. Их литература и исследования служат для меня маяком в понимании необходимых шагов.

Я не могу сказать, что могу исцелить свой народ, поскольку для этого недостаточно ресурсов. Важно, чтобы каждый человек брал на себя ответственность за свою жизнь и начинал с исцеления своего внутреннего мира.

Германия проводит инициативы, которые помогают облегчить последствия своих действий. Они открыто просили прощения у еврейского народа, и это тоже можно считать формой проработки травм. Германия старается, и это проявляется в финансировании программ, грантах и открытых извинениях. Однако стоит отметить, что они долго молчали. Германия начала говорить об этом спустя 50 лет после событий, что подчеркивает значение времени.

Что касается других стран, таких как Япония, возможно, они тоже когда-нибудь захотят попросить прощения. 

— Как культурные и семейные традиции способствуют сохранению этого травматического опыта и вообще нужно ли его сохранять? 

— Я считаю, что стоит говорить об этом, потому что в некоторых семьях действительно происходят трагические события или травмы, которые не обсуждаются с потомками. Эти проблемы никуда не исчезают, и потомки все равно чувствуют их. Когда они узнают об этом от кого-то, это может стать для них болезненным опытом, ведь возникает вопрос: «Почему это скрывали от меня?».

Это требует взрослого подхода, и только ответственные люди могут так поступать. Многие предпочитают замалчивать такие темы или стесняются говорить об этом. Важно, чтобы мы, опираясь на традиции, учились открыто обсуждать такие моменты.

Например, у нас есть шежіре — замечательный инструмент для отслеживания предков. Однако, на мой взгляд, шежіре несколько суховато и не дает ответов на вопросы о том, что и как случилось. Эмоциональные моменты, кажется, отсутствуют, а акцент делается только на достижениях. Но жизнь состоит не только из побед, но и из провалов. Мне хотелось бы, чтобы шежіре было более открытым и содержало как достижения, так и неудачи. Это дало бы потомкам возможность переосмыслить свою жизнь и найти себя через свои корни.

Я считаю, что шежіре должно включать информацию как с маминой, так и с папиной стороны. Мы получаем 50% от каждого родителя, но часто кажется, что мы знаем только о своих отцах, а о матерях, например, ничего не известно, особенно если они рано ушли из жизни. 

— Как можно предотвратить передачу травм на уровне семьи или общества? Может ли быть так, что семья замалчивала все свои проблемы и травмы, что через несколько поколений ребенок говорит: «Я об этом не знала, и у меня нет никаких травм из-за этого»? 

— Я не верю в возможность полностью предотвратить передачу травм. То, что замалчивается или скрывается, со временем все равно выйдет наружу. Вопрос лишь в том, как это проявится.

На сто процентов предотвратить передачу травм невозможно. Главное — не быть агрессором и не передавать детям ту травму, которую мы получили от своих предков. Если травмы и проявятся, это уже хорошо. Это значит, что пришло время исцеляться. Однако важно избежать ситуации, когда уважительное отношение к травмам превращается в нечто вроде «селфхарма». Не стоит гордиться своими страданиями или возводить их в культ. В последнее время наблюдается тенденция, когда люди слишком акцентируют внимание на своих травмах.

Я считаю важным иметь внутреннюю опору и осознавать цель своих действий. Это как раз то, о чем говорится в логотерапии Виктора Франкла, известного психотерапевта. Мне близки его подходы. В логотерапии акцент делается не на чрезмерной проработке себя, а на том, чтобы быть адекватным человеком.

— Влияет ли как-то гендер на восприятие трансгенерационной травмы? 

— Да, гендер действительно влияет на восприятие и проявление трансгенерационных травм. В мае я была в Праге на семинаре, посвященном этой теме. Исследователь, выступавший на семинаре, отметил, что мужчинам нужно больше горевать, а женщинам — проявлять агрессию. К сожалению, многие мужчины часто проявляют агрессию, но не горюют. Если у них произошла травма, они могут агрессировать, бить друг друга и доминировать.

Женщины же, как правило, горюют и не проявляют агрессию. Поэтому важно, чтобы и мужчины, и женщины могли выражать как агрессию, так и горечь, позволяя себе чувствовать все эти эмоции.

— Как меняются способы передачи травм в эпоху технологий и социальных сетей? 

— Если рассмотреть, как обстояли дела у наших предков, например, у мамы и папы, их круг общения состоял из 15 человек. В моем случае этот круг расширился благодаря живому общению и онлайн-кругу близких друзей и знакомых.

У альфа-поколения этот круг стал еще больше из-за распространения интернета, что увеличивает шансы на передачу и проявление трансгенерационной травмы. Травма часто передается через общение, и нездоровые отношения возникают именно из этих нездоровых контактов. В здоровых отношениях, где присутствует уважение и субординация, существует больше возможностей для исцеления.

В нездоровых отношениях, где границы размыты, как в интернет-пространстве, людям сложно обозначить свои границы. Можно говорить о границах словами, но в реальности они оказываются более абстрактными и нечеткими. Комментарии и личные сообщения в интернете могут травмировать человека, провоцируя выход трансгенерационной травмы на поверхность.

Кроме того, мы можем стать источником травмы для других. Если я получила травму в интернете, я могу передать ее своим детям, и в эпоху интернета они могут продолжить этот цикл, что может привести к новой версии трансгенерационной травмы.