Лило, Стич және қазақша дубляж: сүйікті кейіпкерлер қалай қазақ тілінде сөйлей бастады
Соңғы жылдары қазақ тіліндегі контентке деген қызығушылық айтарлықтай артты. Бұл үрдіс тек әлеуметтік бастамалар мен білім беру...
Помните самых ярких композиторов нашего кинематографа? Нургиса Тлендиев («Қыз-жібек»), Еркегали Рахмадиев («Земля отцов»), Александр Зацепин (»Наш милый доктор» и «Ангел в тюбетейке»), Толеген Мухамеджанов («Сладкий сок внутри травы»), Леонид Десятников («Тот, кто нежнее»)… Композиторов, создающих саундтреки в XXI веке, тоже немало: Едиль Хусаинов и Айдос Сагат, Куат Шильдебаев и Алим Заиров, Ринат Гайсин и Адиль Бестыбаев, Эмиль Досов и Никита Карев…
В новом материале рассуждаем о том, перспективно ли сегодня быть сочинителем киномузыки.
«Не считаю, что писать музыку кино в Казахстане перспективно, так как у нас не работает закон об авторском праве. Во всем мире композиторы живут на авторские вознаграждения, там нет понятия «взяли из свободного доступа». У нас же на ТВ и на радио даже нет Сontent ID алгоритмов», — утверждает сын композитора Александра Карева.
В его киномузыке не чувствуется ограничений, зато заметно, как Никита балансирует между своей рок-ипостасью и любовью к оркестровым произведениям: «Я люблю и народную музыку, но стараюсь писать так, чтобы звучало, как симфонический оркестр».
Друзья называют его казахским композитором, потому что он пишет казахскую музыку и знает про нее больше них. Если этот автор соединяет в своем творчестве рок и академическую парадигмы, то стартовавший как кинокомпозитор лишь несколько лет назад Илья Одегов опирается на другую страсть — литературу.
«Я играл в своей группе Fopajaro, режиссер Фархат Шарипов — в другом коллективе. Мы часто пересекались. Однажды Фархат поделился, что снимает фильм по книге Данияра Сугралинова и ищет для фильма музыку. В итоге я стал композитором и «Тренинга…» и последовавших «18 килогерц» (2020)», — рассказывает Илья.
«В саундтреке “Тренинга…” одновременно играют несколько гитар, аккордеон, кобыз, скрипка, флейта, шанкобыз, виолончель, мриданга, и даже выдуманные инструменты: натянутая в пластиковой бутылке струна и табличка “Курите в местах, где это разрешено”. Я люблю музыку, отношусь к ней как к чуду, что способно воздействовать на человека совершенно необъяснимым образом, минуя разум», — поясняет композитор.
По заказу Национального центра Довженко (Украина) он создал музыку сразу для двух немых картин — немецко-эстонской «Kire Lained» («Волны страсти», 1930) и армянской «Зарэ» (1926). Работал Илья и над архивным кино — «Old Northern Vikings Festival» (1927), а также над документальным — «Трудный путь к мечте» (2005).
Но сочинительство для киноиндустрии так и не стало заметным источником заработка для Одегова, который пишет еще и для спектаклей и перфомансов. По его мнению, и бюджеты наших фильмов, и их количество недостаточно, «чтобы можно было оказаться полностью занятым в этой сфере». Ему это просто интересно, как и Асель Омаровой.
Дебют в кино: «Карамельки» (2005). В ее фильмографии трилогия о детях с особыми потребностями «Быть, или не быть», «Девушка и море» и «Мама, я живая!» (2014-2020), «Армандастар» (2012), «Лето 1941 года» (2022), 10 документальных фильмов, музыка для театра.
«Почему не всем хорошим композиторам удается быть хорошими для кино? Не потому что они плохие, а потому что не могут увязать изображение с музыкой. Как рассказывал композитор Артемьев, Тарковский никогда не говорил ему, что его не устраивало в музыке, написанной для его фильмов, просто говорил “не то”», — объясняет композиторка.
Кино — это изображение, слово и музыка в совокупности. Среди примеров работ Омаровой, где эта связка работает мощно, песня «Жоктау» для документальной ленты «Жизнь специального назначения» (2018), посвященной герою афганской войны Борису Керимбаеву.
Продолжая сочинять и исполнять песни, Омарова открыла YouTube-канал. Считает, что писать музыку и для кино перспективно, видит в этом путь самореализации, но вот что касается денег…
«Вопрос оплаты болезненный. Если в игровых полнометражных фильмах еще как-то более-менее прилично платят, то музыка к документальным и короткометражным оценивается крайне низко. Хотя работы там даже больше», — объясняет Асель Омарова.
По мнению Асель, режиссеров, понимающих значение музыки в фильме, немного, и не от них зависит размер гонорара автору. Для большинства же режиссеров страны музыка — это просто фон: «Ну, сочини там чего-нибудь, чтобы что-то звучало». Этого нельзя сказать о Бекболате Шекерове. Для вышедшей в майский прокат его картины «Лето 1941 года» было записано аж две версии главной песни «Атажурт»: для продвижения использовалась записанная модными jeltoksan. и Hey Monro, а в самой ленте звучит та, что спела ее автор — Асель.
Музыка Абулхаира Жараскана часто звучит в фильмах Рустема Абдрашева. Дебют: «Курак корпе» (2007). В портфолио также «Небо моего детства» (2011) и «Казахское ханство» (2016). Сотрудничал с кинематографистами Монголии, России, США, Украины, Франции.
Несмотря на весьма неоднозначное отношение в обществе и к культу личности Назарбаева, художественным достоинствам трилогии «Путь лидера» композитор считает эту свою работу, как и печально известную документальную картину об экс-президенте Казахстана продюсера Оливера Стоуна, масштабными и значимыми проектами.
«Музыка для фильма писалась в Санкт-Петербурге симфоническим оркестром. Саундтрек издали позже на CD, и весь тираж был быстро распродан. В “Казахском ханстве” музыка была симбиозом симфонической и народной: шан-кобыз, кобыз, сыбызгы, домбра, использовалось и горловое пение. Композиции из этих фильмов я исполнял сам на домбре перед аудиторией в разных странах мира», — делится кинокомпозитор.
Как считает, Абулхаир, любая профессия, включая и создание музыки для фильмов, перспективна, если ты делаешь свое дело с любовью.
«Работа — это игра для взрослых. Она должна быть наслаждением, а деньги придут сами. Перспектива же вообще вопрос приходяще-уходящий. Оплачивается сочинительство для кино хорошо, если это госпроект или международный. Бывают, конечно, и кризисы. Поэтому полученный гонорар нужно растягивать по времени и делить на “зарплаты”», — делится лайфхаком мой собеседник.
Кинокомпозитор для него — серьезная профессия, где требуется постоянное развитие — в технологиях, аппаратуре и новых плагинах. «Ниндзя без оружия — не ниндзя. У ниндзи для каждой мишени найдется свое оружие», — считает автор «музыки для мышления». В музыкальных вкусах сочинитель проповедует всеядность, создавая песни для Розы Рымбаевой и Асем Копбаевой и биты для алматинского хип-хоп-исполнителя AlvinToday.
Работавший в звуковой студии телеканала «Казахстан» Галымжан Секей пишет музыку для разных составов: от камерных до симфонических, а к кинематографу впервые подступился, написав для короткого метра, своей же страстью считает анимацию.
«Главное отличие музыки, написанной для кино, от музыки для исполнения — это неограниченное время и соблюдение формы, жанра. Например, озеро в голове может быть каким угодно, но в кино только таким, каким его показывают. Есть и второе отличие: состав, который не всегда может подойти по инструментам. Ну и конечно: тембры и краски разные», — объясняет кинокомпозитор.
Галымжан полагает, что перспективность написания киномузыки для каждого будет своей, и если у автора не киношное, а академическое мышление, ему стоит поработать над собой и научиться мыслить эпизодами, а видеть кадрами.
«Я не создаю “случайную” музыку. Для меня это профессиональный труд. Никогда не пишу для кино, используя заготовки, сочиняю под снятые кадры и движение», — поясняет Секей.
«В фильме музыка — язык актеров, но в кино я чувствую себя почему-то свободно. Не скажу, что это перспективно и оплачивается супер, но и бедствовать не приходится. В нашей киноиндустрии очень мало, как бюджета, так и времени для музыки. А вот в России и в Украине не жалеют средств на нее, записываясь оркестрами, привлекая известных музыкантов. В нашем случае это делается на какой-то цифровой студии с помощью компьютерных виртуальных звуков», — раскрывает секреты Павел.
Супер-композитором Ли себя не считает, хотя успел поработать в различных жанрах и на разных студиях. Он просто видит, «что происходит в мире и адекватно оценивает свои силы». Работающий в основном для комедий Павел особо отмечает то, что написал для драмы Аскара Бисембина «Адель» (2015): «Мне нужно было озвучить руки актера, это было нелегко».
Студентку Музыкального колледжа Беркли Дану Зулпыхарову я застал в Алматы на каникулах.
«Считаю, что музыка для кино не может существовать отдельно от фильма. Все решения там продиктованы вижуалом и историей. Киномузыка живет в и с кино. Моя миссия — помочь рассказать историю посредством музыки. Работая над фильмом, стараюсь не ориентироваться на других композиторов: нужно найти звучание фильма, без какого-либо влияния извне. Но ещё до съёмок Даурен Камшибаев (режиссер «Зере») отправил мне произведение моего любимого композитора Олафура Арналдса и пару моих собственных работ в качестве референса. Это дало мне понять, как слышит фильм он», — говорит Дана.
Исполнительница и сочинительница считает, что нашим по-прежнему работать с кинематографом перспективнее за границей. Но она была приятно удивлена, когда после просмотра «Зере» у зрителей сложилось впечатление, что музыка написана не казахстанцем. Она верит, что и у нас в скором времени начнут ценить этот труд.
«Я вижу, как постепенно отношение к киномузыке в Казахстане меняется. Ее действительно начинают ценить и хочется верить, что и оплачиваться этот труд будет соответственно. Сейчас, к сожалению, это неравноценный обмен», — делится 22-летняя алматинка.
Через год, когда она закончит Беркли, единственное, что она сейчас точно может сказать, что будет продолжать писать, в том числе — для кинематографа. Да и в эти дни она пишет новый материал.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)