Камила Роллан основала центр инклюзивного образования Education for All. Она ответила на все вопросы об инклюзивном образовании в Казахстане.
С 18 лет я была волонтером Общества Красного Полумесяца. Одним из моих проектов было обучение английскому языку и математике детей мигрантов, из малообеспеченных и многодетных семей. В Астане люди узнали об этом проекте спустя несколько лет его существования. К нам ходили дети из медресе, позже мы стали получать первые запросы по детям с особыми потребностями и инвалидностью. Родители хотели обучать детей с особыми потребностями на дому, поэтому моя команда волонтеров начали преподавать дома.
Вскоре я поступила на магистратуру по специальности «управление образованием с фокусом на инклюзивное образование». Мне было интересно изучить проблему доступа к образованию для детей из уязвимых слоев населения. Тогда я поняла, что инклюзивное образование в Казахстане начало развиваться. Этот процесс будет протекать медленно и крайне долго, но все необходимые зёрна посажены, фундамент заложен.
Я убеждена, что инклюзивному образованию в Казахстане быть. Это лишь вопрос времени.
Но проблема в том, что здесь и сейчас растет поколение ребят, которые не смогут насладиться плодами реформы инклюзивного образования. Все изменения будут в будущем, а сейчас ребята растут в довольно сегрегированном социуме, они лишены повседневного общения с внешним миром. Осознание этого меня сильно кольнуло, потому что я видела этих детей и занималась с ними. Я вижу, что реформы идут, но что делать детям сейчас? Простое и очевидное решение — это создать инклюзивный образовательный центр Education for All.
В нашем центре есть три основных направления работы — это академические курсы, профориентация и театральная школа КИТ. В центре есть три-четыре группы, в каждой из них обучается один или несколько учеников с особыми потребностями. Это может быть синдром Дауна или расстройство аутистического спектра (РАС). В группах также бывают ученики из многодетных и малообеспеченных семей. У них тоже есть особые потребности, но более социально-экономического характера.
Дети, которые ходят к нам из обычных школ, оплачивают стоимость обучения. Они ходят в обычный образовательный центр на курсы. Если семья ребенка имеет статус малообеспеченности, многодетности или они получают дорогостоящую реабилитацию, то мы предоставляем возможность обучаться бесплатно. Мы покрываем расходы центра за счет академических курсов.
В общей сложности за весь период существования центра к нам ходили более 30 молодых людей и детей с особенностями в развитии. Около 20-25 детей с нормотипичным развитием из обычных школ занимались в образовательном центре. Если сложить всех учащихся, получается, что у нас обучалось более 60 детей. Мы хотели бы увеличивать охват.
Социализация — это комплексный процесс. Здесь важно всё — умение независимо передвигаться в городе, дружить, решать конфликтные ситуации и быть независимыми. Через все наши программы можно хорошо развить и подтянуть все эти навыки.
Социализация обуславливается несколькими моментами. Ребенок, который посещает курсы, способен улучшать свои навыки именно академического плана. Он становится более развитым в чтении и в способности понять информацию и что-то написать. Это тоже своего рода социализация, потому что грамотность необходима для того, чтобы в дальнейшем нормально функционировать в обществе.
Недавно у нас было сопровождаемое трудоустройство. Мы помогли троим нашим ученикам с синдромом Дауна устроиться в компанию BI Group. Наши волонтеры объяснили им, как сортировать документы и складывать их по папкам.
Основной формат социализации происходит за счет того, что обучаясь с нормотипичными сверстниками, ребенок учится адаптироваться, следует правилам общественного поведения и начинает вливаться в коллектив.
А ребята из обычных школ, которые до этого не видели учеников с особенностями в развитии, становятся более открытыми и эмпатичными. Они начинают осознавать свою гражданскую, партнерскую и сверстническую ответственность за то, чтобы поддержать своего товарища.
С правовой точки зрения Казахстан ратифицировал конвенцию ООН о правах людей с инвалидностью, а также соглашение в Дакаре и ряд других международных документов, которые прописывают права всех людей на равный доступ к обучению. Помимо этого, были приняты внутренние законы.
С нравственно-философской точки зрения инклюзивное образование подразумевает равный доступ всех детей к обучению. Мы стремимся к созданию демократического общества, а инклюзия — это архиважный компонент, потому что демократия подразумевает власть народа. Это целое искусство — отстаивать свои интересы, не ущемляя других людей, уважать и принимать различия друг друга. Этому учит инклюзия.
Инклюзия учит принимать нас всех с индивидуальными различиями, находя общий язык. А сегрегированность развивает в нас узость мышления.
И также важна инклюзия, потому что есть система специальных учреждений. Специальные школы, надомное обучение, интернаты закрытого типа и дневного пребывания не дают качественного и конкурентоспособного образования детям. А значит, они лишают возможности преуспеть в жизни. Поэтому должны быть созданы альтернативы данным учреждениям — это инклюзивные школы.
В государственных инклюзивных школах должны быть классы социальных и независимых навыков жизни. Потому что цель школы не только занять детей фактологией, но и создать условия для вступления во взрослую и независимую жизнь. Эти навыки важны для всех детей.
В инклюзивной школе особенно важно вести эти классы, потому что социальные навыки могли бы развить дефицитные зоны общения у детей с аутизмом. А навыки независимой жизни особенно полезны детям с особенностями умственного развития.
Правильно говорить, что нет обычных людей. Все мы особенные. Все люди отдельные индивидуумы и важно рассматривать каждого человека как отдельную единицу. Да, есть люди, которые нуждаются в дополнительной поддержке. Я использую термин «люди с особыми потребностями» или «люди с повышенными потребностями».
В наших педагогических институтах пока нет кафедры инклюзивного образования. Есть дефектология, но это старая школа. Я принимала участие в разработке последней программы по лицам с инвалидностью, которая была недавно принята Министерством труда и социальной защиты. Решено заменить термин «дефектология» и «коррекционная педагогика». Ведь дефектологи выискивают дефекты и корректируют их. Это совсем не инклюзивная педагогика о принятии друг друга.
Ребята, которые преподают в Education For All, проходили тренинги нашего центра. Я вызывала специалистов по аутистам, по синдрому Дауна, специалистов из ПМПК (психолого-медико-педагогические консультации). Они давали тренинги, практические воркшопы для наших потенциальных будущих учителей. Например, профессора из Назарбаев Университета выступали с лекциями перед родителями детей с особыми потребностями.
Некоторые родители не готовы отдавать детей в инклюзивные центры из-за стигм, которые существуют в нашем обществе. Люди с особыми потребностями исторически были сегрегированы, поэтому культуры уважения различий друг друга у нас нет.
Родитель боится, что его ребенок не преуспеет, другие дети не примут его. Важно, что любой ученик способен учиться и преуспевать, все дети с особыми потребностями абсолютно обучаемы.
Родители боятся буллинга, но с ним сталкиваются абсолютно все дети.
Можно выделить четыре основных типа проблем:
Первая проблема — это инфраструктурная. У школы не хватает инфраструктурных адаптаций, чтобы ребенок мог пользоваться всеми благами здания. Например, отсутствие в здании дорожек для незрячих людей, шрифтов Брайля и лифта препятствует мобильности учащихся.
Вторая — материально-техническая. В образовательных учреждениях нет учебников и логических приспособлений для обучения ребенка с особенностями в развитии.
Третья — это проблема нехватки квалифицированных кадров для работы в инклюзивных школах и классах.
Последняя проблема связана с культурным барьером в обществе. Допустим, что есть все технические условия развивать инклюзивное образование, но может случится следующее: учителя и директор не захотят, чтобы в их школе обучались дети с особенностями в развитии. Для них инклюзия — это дополнительная непосильная работа.
Руководствуюсь несколькими принципами инклюзивной педагогики:
Первый принцип заключается в индивидуальном подходе к каждому ребенку: разрабатывается индивидуальная программа обучения с учетом сильных сторон, интересов и трудностей. Исходя из основных характеристик составляются рекомендации по обучению.
Второй принцип — это ресурсная модель. Она предполагает, что внутри самой школы может быть ресурсный центр, где ресурсный педагог помогает детям догнать материал. При ресурсной модели не надо идти к репетитору извне, можно подтянуть знания не выходя из школы.
Третий принцип — сопреподавание. Один преподаватель в классе не может дать материал и уделить внимание каждому ученику. Поэтому практикуется модель совместного преподавания — два равноценных педагога или учитель и специальный педагог. Согласно исследованиям — это одна из эффективных методик инклюзивного образования.
Четвертый принцип — это инклюзивная культура. Если не будет этой культуры, то вряд ли все вышеперечисленные аккомодации сработают. Если мы будем бесконечно совершенствовать законодательство в Казахстане, но не будем развивать культуру принятия и уважения друг друга, то эти законы никем исполняться не будут.
Нужно рассматривать этот вопрос шире — что категорически нельзя делать, когда ты педагог:
Нельзя ограничивать ребенка своими установками.
Нельзя проявлять фаворитизм.
Нельзя вешать ярлыки.
Нельзя проявлять насилие.
Нельзя позволять происходить буллингу.
Нельзя пристыжать.
Нельзя обвинять за провалы и постоянно поощрять только хороший результат. Надо поощрять старание и стремление.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
