Потомки великих: Правнучка Ильяса Джансугурова о самоидентичности, социальных проектах и казахском языке

Ильяс Джансугуров — выдающийся казахский поэт и представитель казахской литературы. Его поэма «Кулагер» 1937 г. стала классикой казахской литературы. Его жену Фатиму Габитову называют музой и сподвижницей трех великих мужей Казахстана — Биляла Сулеева, Ильяса Джансугурова и Мухтара Ауэзова.

---

— Ася, расскажите читателям, чем вы занимаетесь?

Работаю в общественном фонде Common Sense, где занимаюсь экологическими и образовательными проектами. Например, наше приложение AUA (Almaty Urban Air) мониторит качество воздуха в городе. Также есть проект, где мы устраиваем воркшопы для детей и взрослых, которые помогают замечать повседневные проблемы в городском пространстве и менять их.

Проектом «С любовью в каждой петельке» я не руковожу, но помогаю. Все началось с моей бабушки, которая создавала чудесные картины и сейчас у нас работает много мастериц-бабушек. Надеюсь, что в будущем будут еще мастера-дедушки. Это наша маленькая попытка сделать важные социальные вещи и быть материально устойчивыми.

— Чем занимаются потомки Ильяса Джансугурова и Фатимы Габитовой сегодня?

Расскажу про свое поколение сестер и братьев, потомков Ильфы. Старшая Айгуль занимается кулинарией, работает в турагентстве и воспитывает сына. Адильжан имеет агробизнес и продвигает сельское хозяйство. Дальше идет Меруерт, которая работает или работала в «Кристис», она крутой галерист-куратор и занимается продвижением казахстанских художников в мире. Дамели учится на психолога и скоро будет волонтером. Братишка Санжар любит спорт. Другой Санжар делает крутые трюки на самокате и недавно переехал в Штаты. У них есть милая сестренка Айлин, которая еще растет. Сестра Таис по образованию архитектор. Брат Ильяс живет в Москве и он музыкант. Айбек чудесно пишет и работает спортивным комментатором.

Нас разбросало по миру, но нас очень много.

— Расскажите про ваших знаменитых предков?

Об этом гораздо лучше рассказывает моя мама — Жанар Джандосова. Мы прямые потомки Ильяса Джансугурова. Он женился на Фатиме Габитовой и у них было трое детей: Умит, Ильфа и Булат. Мы потомки бабушки Ильфы, в свою очередь Ильфа Джансугурова вышла замуж за Санжара Джандосова и родилась моя мама.

— Есть ли у вас семейные ритуалы или традиции касательно именитых предков. Например, вы читаете вместе произведения?

Не могу сказать, что у нас есть такие традиции, но бабушка и мама много времени посвящают тому, чтобы перевести произведения Ильяса Джансугурова на другие языки. Недавно его главное произведение «Кулагер» перевели на немецкий язык, к сожалению, я не смогу оценить красоту этого перевода. Все его произведения я читала на русском, потому что плохо знаю казахский и у нас в семье было принято говорить на русском языке. Сейчас я начала изучать казахский и у моей бабушки появилась маленькая радость, потому что стараюсь разговариваю  с ней на родном языке.

Думаю, нам очень важно вернуть и использовать казахский язык. У нас есть наследие, но мы не можем его воспринять, потому что в какой-то степени язык потерян. Сейчас идет переосмысление истории.

Фото: Voxpopuli.kz

— Когда были маленькой, вы изучали в школе его произведения?

В советских школах и в 90-е годы, когда я училась, очень мало уделяли внимание этому. Мне кажется, что мы потеряны — кто мы и где наши корни. Сегодня как раз время для нового анализа. Может быть, нужно снимать фильмы об этом — ведь нам многое пришлось пережить в 20 веке, но мы мало об этом говорим, к сожалению.

— Давно вас занимает мысль о национальной самоидентификации?

Нет, эта мысль сама пришла ко мне в этом году. Я росла в Алматы и училась в русской школе. Мы никогда не задумывались об этом и это оставило большой отпечаток — в какой-то мере мы были лишены своих корней. Это отражается в нашей культуре, в быту. Ведь нам пришлось абсолютно поменять свой образ жизни.

Мне кажется, задача нашего поколения – это обращаться к нашим корням и стараться их переосмыслять. Шекспира ставят в Англии снова и снова, но это всегда новая интерпретация.

Все это не позволяет нам стоять уверенно на ногах. В течение долгого времени мы считали, что недостаточно хороши, что наш язык недостаточно хорош и наша культура недостаточно хороша. Нам так долго это навязывали, что мы все так и воспринимаем. Считаю, это неправильно и мы должны учиться любить то, кто мы есть.

— Какое у вас отношение к предкам – известным и неизвестным?

Может у меня возраст такой, но сейчас они стали играть гораздо большую роль, чем раньше. Размышляю о том, о чем они думали и писали. И. Джансугурову было 43 года, когда его расстреляли. Человек был ненамного старше меня.

— Какое у вас любимое произведение И. Джансугурова?

Любовные стихи, которые он посвящал Фатиме Габитовой.

— Были ли истории в семье о ваших предках, которые вы обсуждали вместе?

В детстве я часто оставалась одна с бабушкой и росла на ее историях. Она часто рассказывала историю, связанную с реабилитацией И. Джансугурова после смерти Сталина. Говорила, что до этого ее мама (Фатима Габитова) никогда особо об этом не говорила. Казалось, что Фатима ждала момента, когда история расставит все на свои места. Бабушка вспоминает тот день, когда Фатима пошла в Союз писателей Казахстана. Там были все те, кто писал доносы. Например, Сабит Муканов, который писал доносы на коллег, включая Ильяса Джансугурова. Во время своего выступления она называла имена присутствующих и говорила им о их преступлениях в лицо. Это была очень гордая женщина, которой пришлось многое испытать. Она потеряла двух мужей, находилась в постоянных ссылках и гонениях. Она была образованной женщиной, работала педагогом, была татаркой и очень любила казахский язык.

Фото с открытых источников: Фатима Габитова

Для моей бабушки и мамы «Кулагер» – это ключевое произведение, которое очень хорошо отражает эпоху. Как говорит моя бабушка, судьба Кулагера — это судьба казахской интеллигенции. Описание коня: неказистый, казалось бы, безнадежный, но при этом в нем столько скрытой мощи, силы и красоты. Бабушка все время сравнивает Кулагера с казахской интеллигенцией. Говорит, не надо недооценивать силу и мощь этого народа.

— В 20 веке существовала творческая интеллигенция, что сейчас ее замещает?

Нашему государству, людям нужно понять, что невозможно все время бояться. Со временем мы все придем к этому. Но и спешить тоже не надо.

В Кулагере есть еще одна важная мысль — зависть губительна. Мне кажется, нам нужно поддерживать друг друга в лучших начинаниях и уметь видеть талант, красоту и помогать этому развиваться. Потому что иначе мы обречены на гибель и будем долго оплакивать свою смерть.

— Как вам влияние нынешней казахской культуры?

Хожу на все казахстанские релизы. Мои парни не любят ходить на казахстанские фильмы, а я люблю. Мне кажется, что когда-нибудь увижу на экране что-то крутое и стоящее. Ведь мы дождались своего Галымжана Молданазара. Нам нужно время и соответствующая среда. Также слежу за нашими крутыми режиссерами, которые показывают фильмы на фестивалях и иногда хожу в театры.

— Что вас еще волнует в мире?

Меня волнует, что мы приближаемся к какой-то пропасти, человечество живет в отрыве от реальности. Мы могли бы жить в красивых устойчивых городах, если бы умели слышать наши внутренние потребности. Я уверена, что наши внутренние потребности — это не очередной торговый центр.

— Где вы хотите жить? Останетесь или уедете?

Я много об этом думала. Иногда ощущаю, что мне здесь тесно, но мне интересно работать здесь с людьми, нравятся наши проекты. Мне нравится Алматы, но для вдохновения нужно периодически куда-то уезжать. Люблю ездить в США, потому что училась там. У меня есть любимая группа «Low» (инди-рок-группа — прим.ред), которая поет грустную музыку. Люблю совмещать путешествия и поездки в тур за ними. Также люблю Грузию и Стамбул. Больше всего люблю океан.

Мне нравится быть предоставленной самой себе, знакомиться с людьми и попадать в разные ситуации. Идеальная жизнь – это жить в Казахстане и иметь возможность путешествовать 3-4 месяца в году.

У нас с друзьями есть музыкальная группа «We have to now» и мы написали песню «Тусiнбейсiн». Песня о том, как нам важно говорить на одном языке, чтобы делать важные вещи. Мы поем на английском и казахском языках. Общественной работой сложно заниматься безвылазно, поэтому нужно делать что-то делать для себя. И это мой личный «escape».