Я родилась в Караганде. До моих семи лет мы жили в Темиртау, а потом переехали в Астану. Бабушка была швеей. Возможно, это и повлияло на меня. Я рисую с тех пор, как научилась держать в руках карандаш: в начале это были простые предметы, наряды и герои мультфильмов, а с 14 лет стала посещать курсы кройки и шитья.
Когда пришло время выбирать профессию, у меня не возникло вопросов: я всегда знала, что стану дизайнером.
В десятом классе я планировала поступить в алматинский университет, но родители не хотели меня отпускать. В Астане сильных университетов тоже не было. В то время папа ходил на курсы французского языка и как-то он мне сказал, что если я выучу французкий, то могу поехать учиться во Францию на дизайнера. Я подумала, что он шутит или решил взять меня на «слабо». Как бы то ни было, я была не против и записалась на индивидуальные курсы, а через год сдала тест и получила сертификат. Подтвердив уровень B2, я начала выбирать вуз во Франции.
В три школы из четырёх меня приняли, но я выбрала Atelier Chardon Savard, в которой особое внимание уделяют развитию креативного мышления.
После поступления я рисовала по тем же правилам, потому что в Казахстане я изучала академический рисунок. Но поняла, что здесь всё по-другому. На одном из первых занятий по иллюстрации, ничего не объяснив, нас попросили нарисовать человека, не отрывая карандаш от листа, затем рисовать закрытыми глазами, потом двумя руками одновременно. Всё это казалось баловством, но так мы учились рисовать не задумываясь, открывали для себя новые техники и формировали свой почерк.
На первом курсе я чувствовала языковой барьер. Я думала, что хорошо знаю французский, но ничего не понимала. Мне казалось, что французы слишком быстро разговаривают. Хорошо, что основная часть занятий проходила в практике, но были лекции по истории моды, на которых было трудно. Я смотрела фильмы на французском с субтитрами, но это не помогало. Дополнительных уроков я не брала, а с друзьями мы разговариваем на английском. За лето в Астане у меня всё будто уложилось в голове, может я отошла от стресса (смеется), а в сентябре уже лучше понимала и не стеснялась говорить по-французски.
Учеба и стажировки
Моя специальность — стилист-моделист. Это тот, кто разрабатывает модель одежды и занимается её выкройкой. По-нашему, это дизайнер-закройщик. На третьем году обучения я выбрала более узкую специализацию — Дизайн одежды.
После каждого года обучения можно проходить стажировку. На втором курсе мы изучали модную иллюстрацию с дизайнером Жульеном Фурнье (Julien Fournie), у которого позже я проходила свою первую двухмесячную стажировку. Там я работала над платьями от кутюр: мы шили вручную, выкраивали и помогали на показе.
На третьем курсе школа объявила о возможности пройти месячную стажировку в обувном доме Robert Clergerie. Этот дом набирает около шести студентов с разных стран ЕС каждый год для бесплатной стажировки. Нужно было только пройти отбор, отправить портфолио и покрыть расходы за питание и транспорт. Стажировка проходила в городе Рома́н-сюр-Изе́р, недалеко от Лиона. Каждый день мы слушали лекции, беседовали с работниками и дизайнерами, разрабатывали свои модели обуви. Также посещали фабрики по производству форм для обуви, стелек, каблуков и завод по производству кожи. Этот полезный опыт позднее открыл для меня много новых возможностей.
Окончив стажировку, я начала искать новое место для получения опыта и увидела объявление от Givenchy. В целом, мою заявку рассматривали около недели, выслали задание и позвали собеседование. Им понравилось моё досье и через несколько дней меня приняли.
Стажировку было найти не так сложно как я ожидала. Я прошла около десяти интервью и все — успешно, но где-то не подходили сроки стажировки, где-то мне не нравились функции. Тут всё зависит от тебя.
В начале февраля объявили об уходе арт-директора дома — Рекардо Тиши (Riccardo Tisci). В Givenchy я работала ассистентом в бюро по созданию женской обуви. Я занималась разработкой деталей различных моделей, искала материал для вдохновения дизайнеров и вместе с ними собирала moodboard-ы.
В середине марта должность арт-директора заняла Клэр Уэйт Келлер (Clare Waight Keller). Мне было интересно наблюдать, как команда подстраивается под вкус и под видение нового начальства: мы проводили исследования, предлагали ей образы, а затем анализировали то, что она выбирает, старались предугадывать её предпочтения, чтобы сработаться. Я не пожалела о том, что пришла в команду именно в этот момент.
Когда-то меня не взяли в Isabel Marant. Я очень расстроилась и думала, что уже не попаду в большой дом, но всё что ни делается — к лучшему: я попала в Givenchy.
Плата за месяц стажировки во Франции – от 514 до 1000 евро в сфере дизайна. До 1800 евро получают те, кто работает в банковской сфере. Сотрудникам Givenchy предоставляется скидка в размере 15% на покупки в бутиках дома и дополнительные скидки во время сезонных распродаж. Так как компания входит в состав LVMH, у сотрудников есть доступ к частным распродажам других марок группы, но это не всегда распространяется на стажеров.
Когда уходишь из больших домов, по традиции тебе дарят что-нибудь на память: мне подарили сумку и сапоги.
Cтажировка в Givenchy окончилась в конце июля 2017-го, а в августе я поехала на каникулы домой. Диплом я получила в конце сентября. Устроиться на работу во Франции сложно, поэтому решила пройти ещё одну стажировку. Для того, чтобы её получить, нужно обязательно числиться в учебном заведении, поэтому я записалась на курсы и опять начала отправлять свои резюме в разные дома. Я уже прошла две стажировки, связанные с дизайном обуви, поэтому теперь мне хотелось работать по специальности — дизайнером одежды.
Как-то я увидела на сайте нашей школы объявление о поиске стажера в Cacharel. Я откликнулась, выполнила пробное задание (нарисовала пять силуэтов на свободную тему) и удачно прошла собеседование.
В Cacharel я начинала ассистентом дизайнера. В студии нас работало четверо: арт-директор, которая давала направление, тему коллекции и управляла всем процессом, сам дизайнер — мой tutor, дизайнер по принтам и я. Дизайнер начал заниматься поисками и выбором тканей, поэтому мне пришлось рисовать эскизы вместо нее. Я была в шоке, потому что пришла в Cacharel как ассистент, а на деле создавала дизайн одежды.
Сложно было поверить в это: я просто нарисовала рисунки, а арт-директор утвердила их для новой коллекции!
Работа приносила огромное удовольствие. Я приходила в офис раньше, наводила порядок, помогала начальнице: с ней было приятно работать. Атмосфера в доме очень теплая, коллектив дружный, общительный: мы вместе обедали и отмечали праздники. На работе я почти со всеми на «ты», даже с коллегой сорока лет. В Казахстане это неприемлемо, а здесь это показатель хороших отношений.
Спустя два месяца моя начальница уволилась и я начала выполнять все её функции под руководством арт-директора. Нужно было заказывать ткани, делать пробу принтов, корректировать прототипы, координировать ателье, организовывать примерки и создавать дизайн для аксессуаров. Это было супер-тяжело и поначалу я стрессовала, а потом поняла, что если не я, то больше некому. Несмотря на небольшой опыт, я старалась делать всё, что от меня зависит.
Позже у меня появилась напарница, с которой мы очень быстро сработались. В этот момент стажировка в Cacharel подходила к концу. Мы с руководством начали обсуждать возможность продолжения сотрудничества, но возникла проблема с видом на жительство. Для этого необходим не только контракт — предприятие должно объяснить государству твои неоспоримые преимущества перед гражданами ЕС, которых у меня не было.
Даже у именитых домов как Dior не всегда получается взять на работу иностранных граждан. Руководство Cacharel было готово написать для меня мотивационные письма, но подавать на вид на жительство всё равно было рискованно: шансов на получение было мало, а после отказа я бы не смогла заново подать документы в течение года.
Я не хотела рисковать, поэтому стала предпринимателем.
На это у меня ушло меньше двух недель: я написала бизнес-план, подала документы, заключила контракт с Cacharel на оказание дизайнерских услуг сроком на шесть месяцев и получила вид на жительство на год. По закону, у меня в течение года должно быть несколько клиентов (иначе это будет считаться как скрытый контракт), поэтому через полгода я начну искать дополнительных заказчиков. Во Франции, у молодых людей до 26 лет есть много преимуществ. Как молодой предприниматель, первый год я буду платить налог в 5,5%, второй — чуть больше.
Сейчас я нахожусь под непосредственным руководством основателя марки Cacharel — Жана Буске (Jean Bousquet) и занимаюсь дизайном женской одежды для коллекции весна-лето'19.
Если раньше я хотела открыть модный дом в Казахстане, то теперь понимаю, что в Европе у меня больше возможностей. Тут можно работать в больших домах, общаться с поставщиками, посещать крупнейшие выставки. В Париже есть все ресурсы для мира моды: мы получаем качественные ткани у проверенных поставщиков, все процессы налажены. К примеру, в прошлом сезоне у нас была коллаборация со Стефаном Джонсом (Stephen Jones), который на протяжении 20-ти лет работает с домом Dior. Мы беседовали на разные темы, обсуждали новый сезон, а в Казахстане я бы c ним просто не встретилась.
В книге «A year in the merde» Стефана Кларка есть хорошая цитата: «французы работают, чтобы жить, а англичане живут, чтобы работать». Я же занимаюсь модой не потому что меня привлекает мир гламура и роскоши, а потому что я люблю творить.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
