Венецианский кинофестиваль в этом году был сильней Канн. Только ленивый об этом не писал. Еще до начала фестиваля СМИ заговорили о том, что такой сильной программы, как в этом году в Венеции давно здесь не было. Наверное, это произошло не только потому, что она «приняла» фильмы Netflix, но так сложилось, что обычные каннские участники – братья Коэны, Жак Одиар, Йоргас Лантимос, Джулиан Шнабель отдали свои фильмы в основной конкурс Венеции. Они же и разделили основные призы. Только мексиканец Альфонс Куарон как бы примкнул из Голливуда и получил своего «Золотого льва» за фильм «Рома».
Уже ни один десяток лет на фестивалях класса «А» доминируют одни и те же режиссеры европейского, а точнее, западного кинематографа. Время от времени в число призеров врываются корейцы или японцы, латиноамериканцы или иранцы, или, скажем, Нури Сейлан Бильге из Турции. Но все равно это ограниченный круг лиц, а главное – один и тот же круг фаворитов. Чтобы кинематографические поколения обновлялись и вливалась «молодая кровь» придумали параллельные программы. В Берлине это «Панорама», в Каннах – «Особый взгляд», в Венеции – «Горизонты».
Эти программы открыты для дебютантов или вторых картин. Зачастую бывает, что фильмы из этих программ интересней смотреть. И уж там точно больше открытий.
Великолепно, что «Горизонты» имеют практически тот же призовой набор, что и главный конкурс – «Лучший фильм», «Лучшая режиссура», «Лучшая мужская и женская роли», «Лучший сценарий». Поэтому когда я слышу скептические заметки, что, мол, наш Эмир Байгазин победил не в основном конкурсе, а в «Горизонтах», то мне хочется сказать: да это еще важнее. Потому что до основного конкурса надо дойти и дожить как до почетной пенсии. Побеждая сегодня и получая призы в Берлине, Венеции, он мастит себе дорогу к главным конкурсам фестивалей класса «А» в будущем.
«Настоящий художник всегда идет один» — эта мудрость применима ко всем творцам, но особенно она подходит, на мой взгляд, к Эмиру. Неслучайно в данной работе он выступил не только сценаристом и режиссером, но и оператором-постановщиком. Наверное, дело не в том, что он не мог найти оператора – «Раненого ангела» снимал известный голландский оператор Ив Кап. Думается, что ему хотелось доказать, что все, что есть ценного в фильме, создается им самим – в том числе изображение.
Для фильма «Өзен» («Река») изобразительная стилистика несет ключевое значение. Она создана в духе фильмов Пьера Паоло Паззолини: пустынная земля, одинокий дом, в котором живут мать-отец и пятеро сыновей. Из-за изображения, одинаковых бесцветных костюмов и рода занятий – лепят кирпичи, выращивают овощи, смотрят за скотом – создается такое ощущение, что это не просто семья, а некая протосемья, где отец-тиран заставляет мальчиков трудиться. В противном случа им не выжить. Старший сын Аслан – правая рука отца и ему автоматически подчиняются все остальные братья. В этой суровой реальности река считывается как «река жизни», куда отец не приводит сыновей, потому что течение слишком сильное. Но мальчики не слушаются отца, более того, идущие вслед за Асланом близнецы вообще считают, что могут справиться без отца. Возникающие время от времени мотивы отравления отца, предательство братьев Аслана и опять-таки изобразительная эстетика фильма отсылают нас к мифологической древности. Также как фильмы Паззолини «Медея» или «Царь Эдип». Перед нами не просто бытовая драма, а история греческой трагедии. Поэтому появление инородного персонажа, а именно мальчика из города выглядит как появление «бога из машины».
Канат не просто приходит в их двор, он приезжает на велосипеде, в алюминиевой рубашке, шляпе и в черных очках. Непонятно, кто он по национальности, ведь у него светлые волосы, но зовут его Канат. То ли мальчик, то ли девочка – некое андрогинное существо без пола и возраста. Поясняется, что Канат – сын родственников из города. Неважно, кто он такой, важно, что он несет собой иную цивилизацию (планшет с играми) и нарушает привычный образ жизни братьев.
Дальше я не буду рассказывать сюжет, не буду плодить спойлеры, ведь картину важно посмотреть самому и ответить себе, о чем она? Фильм носит глобальный и философский характер – это очевидно. И диву даешься, откуда у Эмира такой взгляд? И такое кинематографическое видение?
Очевидно, что эта картина – лучшая казахстанская лента в этом году. И если к этой победе он пришел один, то к выдвижению фильма на «Оскара» от Казахстана – должны способствовать все мы. И прежде всего, «Казахфильм». Для этого его нужно срочно выпустить на неделю в казахстанский прокат до 20 сентября, собрать «Оскаровскую комиссию» и выдвинуть фильм. Однажды это уже не было сделано с первой картиной Эмира Байгазина «Уроки гармонии», хотя мировые эксперты говорили, что после приза на «Берлинале» у фильма очень большой шанс получить «Оскар» как «Лучший иностранный фильм». В этом году у нас есть еще один такой шанс. Картина победила в Венеции, сейчас ее с восторгом смотрят в Торонто, выходит масса статей и рецензий в мировой прессе. И это практически без каких-либо усилий со стороны нашего государства. Это просто работает имя Эмира Байгазина. Но теперь, когда все уже сделано, надо объединиться хотя бы в том, чтобы номинировать фильм от Казахстана на «Оскара».
Интересно, будет ли это сделано?
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
