Статуи как бунт: когда уличное искусство становится политическим орудием
В Вашингтоне на днях появился новый монумент, но не тот, что ждут охотники за открытками с Капитолием и Линкольном на Национальной аллее. Бронзовая скульптура Best Friends Forever, изображающая Дональда Трампа и Джеффри Эпштейна, держащихся за руки. Она простояла всего несколько часов, но успела разлететься по мировым медиа. STEPPE расскажет, как подобные акции и «антипамятники» работают в культуре протеста.
Феномен «антипамятников»
Как утверждает ARTnews, проект Best Friends Forever с Дональдом Трампом — одним из самых скандальных американских политиков последних лет, и Эпштейном — финансистом и мультимиллионером, ставшим печально известным из-за уголовных дел, связанных с торговлей несовершеннолетними, был установлен анонимным коллективом The Secret Handshake с официального разрешения Национального парка, что только усиливает провокационный эффект от всей акции.
На первый взгляд — это сатира. На второй — искусство уличного протеста в чистом виде. Таким образом, подобные акции работают как спонтанные бунты внутри «городской сцены». Они представляют собой символическую атаку на образы власти и элиты, маскирующуюся под арт-объект.
Культурологи и социологи давно замечали: в обществе, где власть возводит себе памятники, контркультура отвечает «антипамятниками». К таким акциям применимы слова Михаила Бахтина о «смеховой культуре», где карнавал разрушает иерархии через издевку и пародию. Более того, антипамятники существуют недолго. Именно в этой временности кроется их сила. Антипамятники «живут» не в музее, а в коллективной памяти и цифровых архивах.
«У Императора Нет Яиц»
Неслучайно в 2016-м, накануне президентских выборов в США, в Нью-Йорке активисты установили серию скульптур The Emperor Has No Balls. Это были обнаженные фигуры Дональда Трампа, высмеивающие его культ мужественности. Эти работы исчезали так же быстро, как и появлялись. Тем не менее, их эффект был неизбежен: они мгновенно становились частью публичного дискурса.
Lady Liberty Hong Kong: Улица как трибунал
Во время протестов в Гонконге в 2019-2020 годах символом движения стала Lady Liberty Hong Kong. Это была импровизированная статуя, созданная студентами-активистами. Фигура изображала молодую женщину в противогазе, каске и с зонтом — атрибутами уличных протестов. В отличие от бронзовых монументов, созданных для вечности, она была собрана из легких материалов — пластика и пенопласта. Это делало ее уязвимой, но в то же время подвижной.
Подобные фигуры функционируют как эфемерные народные монументы — альтернативная форма коллективной памяти. Они вступают в оппозицию к традиционным каменным бюстам политиков.
Инструмент коллективной памяти
Современные статуи-протесты показывают, что уличное искусство способно превращать символы власти в объекты дискуссии, смеха и критики.
Вандализм и самовольные вмешательства в объекты искусства можно рассматривать как продолжение художественного диалога. Искусство принадлежит зрителю, а такие действия становятся формой сопротивления системе, как, возможно, и произошло в Almaty Museum of Arts. Как справедливо подмечают наши коллеги из ‘98mag, реакция жителей города, критикующих именно «вандалов» и считающих их действия «некультурными», отражает классическое напряжение между институциональными нормами и практиками уличного или перформативного искусства социума. Границы допустимого и эстетического здесь всегда остаются предметом дискуссии и борьбы за символическое пространство.
Проект Best Friends Forever с Трампом и Эпштейном, так же как и проекция на Виндзорском замке, где активисты Led By Donkeys продемонстрировали их образы, является ярким примером такой практики. Эти акции мгновенно появлялись и столь же быстро исчезали. При этом они вновь доказали силу временных визуальных актов в формировании коллективной памяти.
Эти акции демонстрируют, что власть уже не в силах монополизировать монументальное пространство: оно открыто для интерпретаций, пародий и бунтарских жестов, а цифровые архивы и социальные сети делают «антипамятники» практически вечными в информационном пространстве.
