Темирлан Бейсенбай (псевдоним Ratovich Kai) из Тюлькубаса, это в 70 км от Шымкента. В шесть лет с семьей переехал в столицу. Ещё до школы Темирлан ходил на уроки фортепиано к частному педагогу в своём поселке. После переезда поступил в школу при Казахском Национальном Университете Искусств в класс профессора Сары Шакировны Асабаевой.
Ещё до того, как начал ходить на частные уроки, уже что-то умел играть. Помню, родители купили мне первое пианино, кажется, за 5 000 тенге. Мне было интересно, я подходил и всегда что-то наигрывал. Родители не музыканты, но папа поёт и играет на гитаре, а так в семье я единственный, кто профессионально занялся музыкой.
В детстве было интересно нажимать на клавиши и слышать звуки, а потом создавать какую-то музыку, которую я слышал в мультфильмах. Наверное, мне тогда это всё показалось интересным.
В эту школу невозможно было поступить просто так, нужны были навыки. При поступлении я сыграл, кажется, ещё спел, они проверили меня на ритм, на наличие слуха и так далее. В итоге поступил.
В какие-то периоды жизни интерес пропадал. Когда уже учился в школе, нужно было много и усердно заниматься, а я не хотел. Были постоянные ссоры, потому что родители меня заставляли лет до 16. Потом интерес снова начал исходить от меня.
Сначала тебе любопытно и нравится, потом не нравится, а потом интерес возвращается снова.
Когда учился в колледже, отдал максимальное количество времени обучению, наверное, за всю мою жизнь. Тогда часто принимал участие в конкурсах. Поэтому много учился и занимался. Я посвятил этому практически весь свой подростковый период.
Сейчас учусь на последнем курсе в Зальцбурге (Австрия) — университет Моцартеум, достаточно престижный. Поступил в 2016 году. Было примерно 88 абитуриентов, поступило около десяти человек, в том числе и я, на грант.
Было интересное время. Мой педагог посоветовала мне этот университет, и я решил поступать (после окончания колледжа при Казахском Национальный Университете Искусств — прим. ред.). В феврале 2016 мы поехали на консультацию к одному преподавателю, он послушал меня и сказал приехать в марте в Германию на один конкурс. Мы поехали, было очень много конкурсантов. Сам конкурс состоял из двух туров, в первом было около 80 человек, во второй прошло десять. В итоге было три призовых места, второе место занял я. Получается, что я ещё раз засветился перед преподавателем, и он сказал мне приезжать на вступительные экзамены в Моцартеум летом. В июне я поехал на экзамены, они состояли из двух туров фортепиано, сольфеджио и немецкого.
В первом туре ты играешь где-то два-три произведения: полифоническое, классическую сонату и, возможно, этюд. Если проходишь на второй тур, играешь современное произведение и развернутую пьесу. После второго тура сдаешь сольфеджио. Если сдал, идешь сдавать немецкий. Вот такой долгий путь. В итоге я оказался в числе поступивших и попал в класс профессора Андреаса Гротхойзена.
Когда я ехал на экзамен, подстраховался, так как не был уверен, что поступлю. Я параллельно подал заявку в Венский Университет музыки и исполнительного искусства. В итоге поступил в оба университета, но выбрал Моцартеум. Его статус мне показался выше.
Помимо учебы я сейчас занимаюсь фортепианной школой. У нас есть школа в Астане, всегда мечтал об этом. Кстати, единственная фортепианная школа в Казахстане. Педагоги — выпускники Казахского Национального Университета Искусств, которые окончили колледж или бакалавриат. Этого уровня более чем достаточно, чтобы преподавать начальный уровень детям или взрослым.
— Вы упомянули, что на вступительных сдавали несколько произведений. Вы их заучивали или вам разрешено смотреть на ноты?
Мы не можем смотреть на ноты, когда выступаем. Дома мы занимаемся и разбираем каждое произведение. Это как стихотворение: ты заучиваешь, несколько раз повторяешь, а на сцене уже исполняешь.
— А сколько в среднем длится одно произведение? Три-пять минут?
Если взять крупную форму, она длится от десяти минут — это только одно произведение. В десяти минутах около 30 страниц по пять-шесть строчек. Наверное, выйдет 10-15 тысяч нот. Это всё звучит сложно, но на самом деле у нас есть много способов запоминания. Можно запоминать зрительно, можно запомнить моторику пальцев, можно на слух. Когда всё работает вместе, то запоминаешь автоматически.
Бывает так, что ты долго не играл определенное произведение и забыл ноты, но «пальцы помнят», есть такое выражение.
— Очень интересно! А бывало, что забывали порядок нот?
Говорят: «забыл текст произведения». Да, бывает, даже у великих музыкантов. Бывает, нервничаешь или отвлекаешься на другую мысль. В такие моменты ты либо останавливаешься, либо импровизируешь. Обычный зритель этого не заметит, но профессионалы конечно поймут, что ты забыл текст. Это нормальное явление, но лучше этого не допускать.
— Возможно банальный, но мучающий меня вопрос: есть ли различие между пианино, роялем и фортепиано?
Хороший вопрос. На самом деле, фортепиано — это как направление, нет такого инструмента, «форте» и «пиано» переводятся, как «громко» и «тихо». До Кристофори Бартоломео (итальянский мастер-инструменталист, которого принято считать изобретателем фортепиано — прим. ред.), у нас были клавесины. Вне зависимости от силы нажатия на клавиши, громкость была одна, как на органе. В первое время название было длинное, потом начали называть сокращенно «фортепиано».
Различие между роялем и пианино: струны на пианино расположены вертикально, а на рояле — горизонтально.
Рояль мы используем, когда выступаем в больших концертных залах, а пианино можно дома.
Детям, которые только начинают играть, достаточно пианино, но, когда ты уже профессионально занимаешься, рояль должен быть и дома. Важно играть на одном и том же типе инструмента, потому что по ощущениям пианино другое, но техника одинаковая и там, и там.
— Делятся ли как-то между собой пианисты?
Наверное, по образованию. Например, я учусь на концертного пианиста, есть еще пианист-педагог. Ты изначально затачиваешься как пианист, который будет преподавать или пианист, который будет играть концерты. Потом ты можешь быть пианистом концертмейстером — это те, которые подыгрывают певцам или другим инструменталистам. Ты не играешь соло, а играешь аккомпанемент для другого инструмента. А так все пианисты одинаковые.
В Казахстане пианистов не делят. Если ты закончил бакалавриат по фортепиано, то ты можешь и преподавать, и концертировать.
— А в Казахстане какое направление популярнее?
Все пианисты мечтают о концертной деятельности. Педагогами обычно становятся позже, когда уже успел поконцертировать и принять участие во всевозможных конкурсах. Насколько большим концертирующим пианистом ты станешь — зависит уже от тебя. А так, каждый мечтает собирать огромные залы.
— Возможно ли вообще быть концертирующим пианистом в Казахстане и насколько это прибыльно?
В Казахстане нет концертных пианистов, их на пальцах одной руки можно пересчитать. Жания Аубакирова, наверное, из больших концертных пианистов. Тяжело говорить прибыльно ли быть концертным пианистом в Казахстане, если никого и не знают. Педагогом в Казахстане быть тоже невыгодно и неприбыльно, если сравнить, например, с Австрией.
Вообще, пианистам очень сложно пробиваться, не только в Казахстане. В одном Китае 16 млн пианистов, население Казахстана — 18 млн. Китайцы готовы сутками сидеть и заниматься. Очень тяжело конкурировать, когда в мире огромное количество пианистов и практически все играют хорошо. Залов на всех не хватает, поэтому выступают единицы.
С таким маленьким населением как в Казахстане очень тяжело пробиваться на мировую арену классической музыки и выступать на уровне, например, Григория Соколова или Лан Лана из Китая.
На всех места не хватит — это в любой сфере, таков закон природы.
У нас даже университет появился относительно недавно, в 1998 году. Тяжело вырастить больших музыкантов, за такой промежуток времени. В Европе это развивается уже давно. В России тоже много сильных пианистов — одна из лидирующих стран в классической музыке и фортепианной сфере.
— Из ваших ответов я делаю вывод, что пианистам целиться на Казахстан вообще не стоит и тут ловить нечего.
У концертирующего пианиста в год должно быть хотя бы 100 концертов, чтобы быть известным и нормально зарабатывать. Если посмотреть на примере нашей страны, по каким городам нужно проехаться, чтобы у тебя был хороший тур и выступления не повторялись?
Ты не можешь целиться на определенную страну. Ты должен целиться на всю планету, или хотя бы на страны СНГ, на Европу или Штаты Америки. Невозможно быть концертирующим пианистом определённой страны.
Нельзя ограничивать себя определённой страной, надо выступать по всему миру.
Да, можно выступать в Казахстане, потом уехать в Штаты или Россию, и выступать там тоже. Неважно, из Казахстана ты, из Кыргызстана или Узбекистана, тебя будут слушать, если ты играешь хорошо.
— По-вашему, это неблагодарная профессия?
С точки зрения финансов, наверное — да. Есть огромное количество талантливых музыкантов, которые зарабатывают копейки. Особенно у нас, в провинциальных городах Казахстана. В детских музыкальных школах преподаватели зарабатывают по 30-40 тысяч тенге в месяц, это очень мало. В Австрии за один индивидуальный 30-минутный урок, студент может заработать 50 евро.
Зато, благодаря музыке, эти люди наполняются изнутри. Такой творческий момент. Каждый ведь выбирает себе профессию сам. Если нацелен много зарабатывать, выбирай подходящую профессию.
— Какими навыками и качествами должен обладать потенциальный пианист?
В идеале — техникой, ритмическими данными и слухом, которые в будущем можно развить до совершенства. Существует такое понятие, как «абсолютный слух», это когда из любого звука, от двигателя самолета до удара ложкой о стакан, ты можешь назвать точную ноту.
Любой звук — это нота, которая имеет свою высоту. Если ты слышишь эту высоту, то сможешь воспроизвести её и на инструменте.
Если бы я собирал потенциального пианиста, я бы ставил в приоритет длинные пальцы, абсолютный слух и хорошие ритмические данные. Остальное уже зависит от его жизни. Как она сложится, как он будет смотреть на жизненные обстоятельства и потом выражать это в музыке.
С другой стороны, бывают гениальные пианисты с короткими пальцами и без абсолютного слуха — это зависит и от других качеств, которые выражаются в музыке. Всегда есть исключения, всё зависит от самого человека и его труда.
— Расскажите немного про свой инстаграм? Кстати, именно так я нашла вас, услышала кавер на одну современную песню.
Если вы заметили, у меня там только одно классическое произведение. Раньше я выкладывал классику, но потом понял, что людям не особо интересно, это не та площадка. Интереснее слушать современное произведение в необычной аранжировке. Очень громко и быстро — это эффектно. Я пришёл к выводу, что инстаграм предназначен для того, чтобы удивлять. Каждым новым видео я стараюсь удивить аудиторию.
Каждое произведение я играю без нот, нигде их не ищу, просто играю наизусть. Например, видео с dance monkey. Здесь работает абсолютный слух. Я слышу какую-то песню, слышу ноты, потом просто сажусь за пианино и играю их. Потом меняю что-то под себя.
Интересный момент: в этом видео четвертый аккорд у меня мажорный. На самом деле он минорный, но я играю мажорный, потому что мне так нравится. Мне даже оставили комментарий, что там минорная доминанта. Много таких видео, где мои каверы не совпадают с оригиналом, но это моя аранжировка и мне так интереснее.
Мы называем это интерпретацией, когда что-то добавляем в музыку от себя. Хочется экспериментировать и людям это нравится.
Много записей в открытом доступе, где играют классические произведения. Мало аранжировок на эстрадную музыку и видео любителей, которые скачивают ноты. Как правило, такие ноты очень простые и неэффектные.
— А что насчёт написания собственной музыки? Вы думали об этом?
На самом деле, все эти аранжировки делаются, чтобы собрать аудиторию и уже потом делиться своей музыкой. Если я начну сразу с этого, меня никто не будет слушать, потому что не знает.
Пока что я не сочинял что-то свое, но в голове у меня уже есть структура. Хочу создать что-то новое, даже в жанре.
Пока в голове каша, но я верю, что что-то родится.
— Кто ваши кумиры?
Нравится техника и виртуозность Поллини, нравится Рихтер с его глубиной души. Он гениальный пианист, ты можешь слушать его вечно и это никогда не надоест. То же могу сказать про Горовица. Это огромные личности, на которых равняются все пианисты мира. Их знают и будут знать всегда. Они просто эталоны, без каких-либо споров. Их игра навсегда останется в истории и их будут играть вечно. Наверное, они и есть мои кумиры.
Сейчас огромное количество пианистов и это сплошной пиар. Раньше не было такой конкуренции. Нынешних пианистов невозможно сравнить с теми, с Рихтером, Горовицем, Поллини. Из ныне живущих мне нравится туше Григория Соколова. В какой-то степени нравится, как играет Марта Аргерих. Она играет иногда настолько хорошо, что любой мужчина-пианист может позавидовать её мощи. Да и как личность она очень сильная.
— А кого порекомендуете послушать?
Послушайте Святослава Рихтера — четвертый этюд Шопена. Так в мире, наверное, никто сыграть не сможет. Горовиц — 12-ый этюд Скрябина. Евгений Кисин, когда в 16 лет он играл Чайковского. Игра Григория Соколова тоже очень интересная. Второй и третий концерты Рахманинова тоже рекомендую послушать.
— После вуза планируете возвращаться в Казахстан?
Сейчас всё идет к тому, чтобы я начал концертировать со своей музыкой. Возможно, первое время будут и каверы с моими аранжировками, чтобы люди приходили. Потом, когда аудитория будет увеличиваться, уже хочу играть свою музыку и давать концерты.
В один вечер сотни пианистов по всему миру играют одно и то же. Ты просто будешь 101-ым, если станешь пианистом, который сыграет тот же концерт. Хочется дать людям что-то новое.
Очень хотел бы сочинить саундтрек к какому-нибудь фильму. А может вообще снять фильм самому и сочинить саундтрек — это моя цель. Что касается моих мечт, они, наверное, уже не связаны с музыкой. Хочу научиться летать, сейчас всё возможно. Мечтаю побывать в космосе.
Я не планирую менять гражданство, но и не планирую ежедневно находиться в Казахстане. Хочу какую-то часть жизни прожить и в других странах.
— Последний вопрос: что происходит в голове пианиста, когда он играет?
Всё, что резонирует в душе. Это выше, чем просто какие-то звуки. Например, если мы играем великие произведения, можно испытывать всё — счастье, чувство потери, боль, страдание. Музыка, которая заставляет тебя испытывать какие-то чувства — это уже что-то неземное.
Например, концерт Чайковского, когда играешь начальные знаменитые аккорды, возникает ощущение чего-то большого. Себя уже ощущаешь каким-то значимым человеком.
Рядом с тобой огромный оркестр, а справа полный зал и ты уже не в этом мире.
Волнуемся мы в начале выступления. Стоит прикоснуться к инструменту и немного поиграть, уже забываешь, что там в зале кто-то сидит. Если вспомнить о людях на секунду, то обязательно возьмёшь не ту ноту и забудешь текст. Поэтому музыка как-то затягивает, и ты уже не думаешь ни о чем другом.
Как композитор умудрился связать такое количество нот, что ты играешь и испытываешь всё это? Каждое произведение имеет душу. Это нечто сверхъестественное.
Получай актуальные подборки новостей, узнавай о самом интересном в Steppe (без спама, обещаем 😉)
(без спама, обещаем 😉)
