Ссылка скопирована

ПОДЕЛИСЬ

Новые лица: Аскар Ильясов в фильме Акана Сатаева «Бизнесмены»

13:16 GMT+05 • 13 Сентября, 2017 14 минут Бота Сулейменова

Ссылка скопирована

ПОДЕЛИСЬ

Новые лица: Аскар Ильясов в фильме Акана Сатаева «Бизнесмены»

Весной 2018 года состоится премьера заключительного фильма «Бизнесмены» трилогии режиссёра Акана Сатаева об эпохе 90-ых в Алматы. Главного героя в ленте играет выпускник Московского театрального института имени Щукина Аскар Ильясов. Для актера фильм «Бизнесмены» стал первым казахстанским проектом.

Вангуем: после выхода фильма количество подписчиков в Instagram этого обаятельного молодого актёра увеличится, как минимум, раз в 10.

— Аскар, я была почти на всех спектаклях твоего театрального курса и на сказке «Кот в сапогах» в театре им. Е.Вахтангова. В ней ты играешь Кота, да и во многих других спектаклях ты исполнял главные роли. Московскому зрителю ты явно приходишься по душе. Где теперь можно будет смотреть твои спектакли?

Спасибо, Бота. Буквально на днях меня приняли в труппу Московского академического театра сатиры под руководством Александра Ширвиндта. В качестве первой работы в этом театре мне доверили роль Петруччо в спектакле «Укрощение строптивой». И сейчас начинаются репетиции.

— Как давно ты увлечён этим искусством?

Начало всему творческому в нашей семье, безусловно, положила мама. Мне вспоминается самый первый яркий момент из детства. Мне года три, мы с мамой попали в больницу, потому что я умудрился опрокинуть на себя ведро с кипятком.

Конец 90-ых, страна относительно недавно получила независимость, Астана только стала столицей. Сама понимаешь, какие времена были. Мы лежим в больнице, палата в которой размером, ну, 10х10м, наверное. В палате куча кушеток, на которых тоже лежат женщины со своими детьми.

Полная антисанитария. Несмолкающий шум. Один ребёнок заплакал — все начинают плакать. Чтобы как-то отвлечь меня от всего этого ужаса, мама, взяв меня на руки, уводила из палаты. Я до сих пор помню эти грязно-жёлтые стены коридоров больницы.

И в этих коридорах мы разучивали тексты сказок «Теремок», «Колобок». Брали стулья, делали из них подобие каких-то декораций и разыгрывали всё это. Гастролировать по больницам мы не поехали, на этом и завершили нашу карьеру.

Вообще фон всего моего детства – это хорошая советская литература. Особенно я любил «Трое из Простоквашино» и другие детские книги Эдуарда Успенского. Но лейтмотив моей жизни – это спорт. У меня нет особых спортивных заслуг, однако я всегда наблюдаю за спортивными событиями.

Сам играю в футбол, баскетбол, какое-то время занимался дзюдо. Однажды мы с ребятами даже выиграли чемпионат Астаны по стритболу. Думаю, во мне есть этот спортивный дух. Я знаю, что такое работать, как спортсмен. Я знаю, что такое относиться к победам и поражениям, как спортсмен.

В 13 лет я пришел в театр «Современник» во дворец школьников им. М.Утемисова. Забавная история, как я туда попал. В Пригородном, где я жил, была одна девочка, которая нравилась мне ещё с детского сада. Однажды мы с пацанами играли во дворе в футбол, а она проходила мимо. Я подбежал к ней, чтобы поздороваться, и заметил кипу бумаг в её руках.

Спрашиваю: «Аня, что это?». А она – «Хожу в театральную студию, вот, готовимся к новогоднему спектаклю». Аня показала мне тексты сценариев, а я про себя думаю: «Ну, ничего себе, как все серьёзно у них!». Проснулся во мне какой-то интерес, да и с ней хотелось проводить больше времени.

Так я и оказался в театре. Это стало моей отправной точкой, и я безмерно благодарен этому периоду за возможность самовыражения, за сцену, за зрителей. Это помогло мне нащупать себя в отношении дела, которому я захотел посвятить себя. Так, в 9-ом классе я понял, что буду поступать в театральный институт, а в 10-ом – что это будет в Москве.

— Ты поступил в Театральный институт им. Бориса Щукина. А он входит в топ-5 лучших театральных вузов России. Если не ошибаюсь, ты ещё и единственный казах, которому когда-либо удавалось попасть туда на бюджетное место. Во всех же историях людей, поступающих на актёрский факультет, есть своя романтика. Какая была в твоей истории?

Выбор мой пал на этот вуз после того, как мне в руки попала книга с биографией Андрея Миронова. В ней довольно много описывался период, когда Миронов учился тогда ещё в училище им. Б.Щукина. Как-то сильно проникся я всем этим.

С 10 класса я готовил себе программу для поступления. Много изучал саму процедуру, связывался с ребятами, которые уже учились там. Казавшиеся когда-то мне какими-то героями (потому что достигли недосягаемого и поступили), эти ребята в дальнейшем стали моими близкими друзьями.

5 недель я провёл в Москве, проходя конкурсный отбор. Он состоит из нескольких этапов: 3 тура, конкурс, пластика, речь, музыкальный коллоквиум.

Прихожу я на первый тур. Читаю стихи Р.Рождественского, басню С.Михалкова, что-то из прозы и пою песню Андрея Миронова «Белеет мой парус» из фильма «12 стульев». Художественный руководитель курса Николаенко Валентина Петровна, которая проводила отбор, внимательно выслушав, просит меня спеть колыбельную на казахском языке. Я впадаю в ступор. Не знаю, что произошло с моим мозгом в тот момент, но почему-то я начал исполнять современный гимн Казахстана на мотив старого гимна.

Пою её как колыбельную, а она вдруг останавливает меня и говорит: «Да, спасибо, но гимн Казахстана я тебя петь не просила». Меня это, мягко говоря, шокировало.

Кстати, я до сих пор не знаю, как она узнала наш гимн в таком незаурядном исполнении. Мистика какая-то. Из нашей десятки на следующий этап допустили только меня. Валентина Петровна пригласила меня и спросила, могу ли я платить за учёбу. Вариант учёбы на платном отделении я вообще не рассматривал. Но она всё же отправила меня на третий тур, сказав, чтобы я искал спонсоров или обратился в посольство.

На следующем этапе был большой отсев и меня слили. Я думал, что двери Щукинского института для меня закрылись, поэтому пошёл проходить отбор в школу-студию МХАТ. Здесь я также проходил этап за этапом, и уже ожидал свой третий тур, как неожиданно со мной связываются из Щукинского и просят приехать.

Обычно на третьем туре необходимо сдать все документы, и больше никуда подать их уже невозможно. Ну, и я подумал, что меня пригласили, чтобы я забрал свои документы. А оказалось, что Валентина Петровна решила дать мне шанс и позвала ещё раз на третий тур. В этот раз удача мне улыбнулась.

Тем временем мы с семьёй занимались поиском спонсоров, они в Астане, а я в Москве. Из посольства Казахстана я вышел с негодованием. Я думал, что заявлюсь к ним со словами: «Меня берут в институт Щукина на актёрский факультет!» и стану гордостью страны, потому что буду первым гражданином республики и первым казахом, который дошёл до самого конечного отбора.

Но не тут-то было. Единственные две квоты, на которые можно претендовать в разделе творческих специальностей, были рассчитаны на поступающих на архитектуру. И я остался у разбитого корыта.

Когда я сообщил Валентине Петровне, что с финансированием ничего не вышло, она дала понять, что мне практически невозможно рассчитывать на бюджетное место, ведь с моим типажом внешности набор ролей, которые я могу исполнить, очень ограничивается. На финальном отборе этюдов на импровизацию нас осталось 44 человека.

Набор на курс должен быть из 40 человек, из которых бюджетных мест только 10. И на каждое из этих 10 бюджетных мест был конкурс из 600 человек. В каком же безмолвном удивлении я был, когда мою фамилию произнесли вторым в списке ребят, которые будут учиться бесплатно. Мне почему-то казалось, что это неправда, и надо мной кто-то зло шутит.

— Какая-то магическая история у тебя с театром. А когда ты впервые оказался в кино?

Самый первый мой проект был на втором курсе у режиссёра Зиновия Ройзмана. После этого была небольшая роль в сериале «Истребители: Последний бой» с Дмитрием Дюжевым. У меня было целых 20 съёмочных дней, что достаточно много для эпизодичной роли. Я играл радиста персонажа Дюжева и появлялся каждый раз в сценах, которые снимались в его кабинете.

Это было знакомство с кинопроизводством, изучение всех процессов съёмочной площадки, первый гонорар. В телевизионном мини-сериале «Последний рубеж» на телеканале «Россия» уже была роль чуть побольше.

Значимым в плане изобилия новых знакомств и локаций стал проект в сериале «Золотая Орда», где я снимался с нашими актёрами Аружан Джазильбековой, Санжаром Мади, Диной Тасбулатовой, Даулетом Абдыгапаровым. Большую часть сериала снимали в Крыму. Было интересно участвовать в проекте со множеством технических составляющих: доспехи, оружие.

— Кирилл Серебренников собирался снимать фильм о Викторе Цое. И ты, как я знаю, участвовал в пробах на главную роль. По всем известным причинам проект сейчас заморожен. Кого же в итоге утвердили?

Это для меня больная тема (смеётся). Эту информацию ещё держат в секрете. Пробы на роль Виктора Цоя вообще больная тема для меня.

— Почему?

С этими пробами опять-таки какие-то мистические случайности связаны. Как-то в самом начале года одним утром я проснулся с «Пачкой сигарет» в голове. Со мной частенько бывает такое, что я просыпаюсь с какой-то мелодией в голове.

По дороге в институт я скачал топ лучших песен Цоя в iTunes, слушал их, и мне как пулей в мозг стрельнула мысль, что я хочу сыграть чью-то биографию. А кого я со своим типажом могу сыграть, как не Цоя? Это самый известный азиат в российском творческом пространстве.

И меня осенило, что фильмов то про него и нет. Я тут же связался со своим агентом Юлей, рассказал об этом, на что она ответила: «Ну, что ж, да, круто. Будем ждать».

Мы посмеялись над этим. А через две недели мой однокурсник показывает мне на своём телефоне пост из соцсетей, что Серебренников начинает съёмки фильма «Лето» по биографии великого музыканта.

Я попал на кинопробы, был на них 4 раза. Специально ради этого научился играть на гитаре, разучивал песни Цоя, увлечённо читал огромную энциклопедию о его жизни и творчестве. Потом как-то всё затихло. У «Гоголь-центра» и Кирилла Семёновича начались проблемы с обвинениями и обыском. Проект приостановили. Но известно, что на главную роль уже утвердили кого-то.

— Тем не менее ты участвовал в проекте другого известного актёра, продюсера, а теперь ещё и режиссёра Данилы Козловского. «Тренер» — это его дебют в режиссёрском амплуа. А что для тебя эти съёмки?

Во-первых, «Тренер» — это исполнение мечты. Я до сих пор где-то в душе лелею надежду сыграть в Английской Премьер-Лиге. Но одно лишь то, что я играл в футбол на стадионе Стэмфорд Бридж, где пинали мяч все именитые мировые футболисты от Месси до Роналду, – это уже что-то неописуемое.

Это футбольное поле, где мой любимый клуб Ливерпуль играет два раза в год. Это стадион, на котором мы смотрели матч «Челси – Эвертон» чемпионата Англии.

Это действительно то, во что всё ещё сложно поверить. В такие моменты ты завидуешь сам себе. Настолько всё круто, что аж тошно становится. Страшно от того, что начинаешь думать, что так хорошо уже больше никогда не будет.

В одной из сцен мне даже казалось, будто это всё происходит со мной не на съёмочной площадке кино, а в жизни. Мы снимались в Краснодаре, и по сценарию мой персонаж со всей командой выходят из автобуса, который привёз их на один из матчей.

И вот мы спускаемся, проходим через узкий коридор, а вокруг человек 80 прессы, ослепляющие вспышками фотоаппаратов, и сотрудники охраны, пытающиеся удерживать их. Я столько раз смотрел такие сцены во время реальных футбольных матчей, а теперь на себе мог ощутить, пусть и не по-настоящему, насколько это круто.

— Чем тебе запомнился сам творческий процесс с Козловским?

Я безумно рад, что мне посчастливилось поработать с ним. Даня – сумасшедший фанат своего дела и фантастический трудоголик. Я не представлял, что люди могут так работать. Он дебютант, но это не мешает ему разбираться в кино так, как не все режиссёры могут. Меня восхищает, как он тонко чувствует кадр, знает толк в камерах и объективах. Для меня, как для молодого артиста, работать бок о бок с таким профессионалом – это большой опыт.

— Расскажи о том, как ты в 21 год, только закончив вуз, получил главную мужскую роль в новом фильме Акана Сатаева?

На съёмках «Золотой Орды» я познакомился с Аружан Джазильбековой, которая только недавно снималась у Акана Сатаева в картине «Дорога к матери». Аружан была на всех моих спектаклях в Москве — и на студенческих, и в театре им. Е.Вахтангова.

Съёмочная группа «Бизнесменов» искала актёра на главную роль два месяца. И Аружан порекомендовала им меня. Я тогда был в Новороссийске на съёмках «Тренера», поэтому записал само-пробы четырёх сцен из фильма и отправил в Алматы. Через день меня попросили прилететь, чтобы мы ещё раз попробовали. После этого утвердили на роль главного героя Ануара.

Фильм «Бизнесмены» дал мне почувствовать себя настоящей творческой единицей. Этот проект, который в отличие от предыдущих, дал мне возможность полноценно продемонстрировать то, чему я учился 4 года.

Действия картины так же, как и в «Рэкетире» и «Районах», разворачиваются в Алматы 90-ых годов. Однако здесь повествуется линия, идущая параллельно миру бандитизма и криминала, — история о пионерах казахстанского бизнеса. В фильме мы пытались показать, как велось предпринимательство, как обналичивали деньги, как регистрировали бизнес в те трудные для страны времена.

Здесь зритель увидит молодых Адильбека Джаксыбекова, Нурлана Каппарова, Бауыржана Смагулова, Арманжана Байтасова.

— Каким тебе запомнился Акан Сатаев на съёмочной площадке?

Этот человек однозначно очень грамотный. Больше всего впечатлило его внимательное отношение к актёрам. Он очень доверяет на площадке. Радовало, что мы разговаривали на равных, и у меня всегда была возможность озвучивать свои предложения и находить отклик у него.

Был случай в один из съёмочных дней, когда нужно было снимать сцену разговора Ануара и его супруги Анель. Сцена должна была сниматься в спальной комнате, и художники уже занимались оформлением. И я говорю Акану: «Когда я читал сценарий, я видел этот момент на кухне: Ануар сидит в темноте, пьёт чай, со стороны окна светит тускло фонарь, входит Анель, включает свет и начинает с ним разговор». И мы тут же меняем локацию, и художники заново начинают оформлять декорации.

Мне нравится, что Акан – человек верующий и очень современный. У нас на площадке всегда играла его музыка, потому что он очень ей вдохновляется. Он и Depeche Mode слушает, и Coldplay, и Скриптонита. Работать с ним было только в радость.

— Что тебе давалось сложнее всего во время съёмок этого фильма?

Фишка кино же в том, что сцены снимаются не по хронологии. И в первый съёмочный день мы снимали последнюю сцену фильма. Это 2017 год, моему персонажу 45 лет. А дальше снимались абсолютно разные периоды его жизни. Поэтому важно было, чтобы я очень хорошо знал сценарий, и между одним и другим событием мог нести в себе внутреннее самочувствие и состояние моего персонажа.

Очень трудно играть в откровенных сценах. Там, где ты открываешь себя, где ты слабый, уязвимый. В этом плане в кино точно так же, как и в жизни. Мы ведь все закрытые, колючие. И откровения всегда даются с большим трудом. Сложно извиняться. Ссориться легче.