«Не ищу легких путей как в жизни, так и в медицине»: история нейрохирурга Мынжылкы Бердиходжаева

Мынжылкы Бердихожаев — врач-нейрохирург высшей категории, руководитель центра нейрохирургии Центральной клинической больницы. Он родился в Кызылорде. Окончив местную школу, поступил в Медицинский Университет Караганды на кафедру нейрохирургии. Прохождение интернатуры там и клинической ординатуры в Российской Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова в Санкт-Петербурге, куда он поступил по программе «Болашак», сформировала Мынжылкы как специалиста. 

«Я отучился шесть лет в карагандинской академии, плюс еще год учился в интернатуре, а затем почти три года учился в клинической ординатуре. В 2016 году поступил на магистратуру, и, отучившись там год, посвятил докторантуре по организации здравоохранения три года. В настоящее время учусь на втором курсе программы Мастер Делового Администрирования (МВА) в области здравоохранения в AlmaU. Опыт работы у меня 17 лет, 23 года вместе с обучением в университете», — рассказывает врач-нейрохирург. 

С октября 2008 года нейрохирург начал работать врачом в Национальном центре нейрохирургии, сменив свое направление с общей нейрохирургии на отделение сосудистых нарушений. Также он проходил стажировки в Германии и Израиле, а теперь специализируется на эндоваскулярной и сосудистой нейрохирургии. 

---

Почему вы выбрали именно нейрохирургию?

Я выбрал медицину уже со школьной скамьи. Люди в белых халатах для меня были для меня героями, спасающими жизни. Когда выбирал вуз, учитывал несколько факторов: сестра в тот момент заканчивала свою учебу в Караганде, моя мама родом из Караганды, поэтому мой выбор был Карагандинская медицинская академия, куда я успешно поступил на бюджет и мне присудили повышенную студенческую стипендию за отличную учебу.

Направление нейрохирургии меня привлекло своей сложностью, а сложности я люблю.

Там, где сложности, как правило, меньше конкуренции. Большинство людей пытаются идти легкими путями, а там, где легко, много желающих. 

Я не жалею, что выбрал медицину, потому что состоялся как специалист. Сейчас очень много молодых и начинающих специалистов, которые хотят у меня обучаться, и это важно. Как сказал один философ: «Что может быть честнее и благороднее, как научить других тому, что сам наилучшим образом знаешь». Поэтому одно дело — состояться и работать только на себя, другое — делиться знаниями.

Что такое эндоваскулярная и сосудистая нейрохирургия?

Эндоваскулярная нейрохирургия — отрасль нейрохирургии, в которой лечение сосудистой патологии нервной системы осуществляется внутрисосудистым способом без трепанации черепа.

К примеру, стентирование — популярная методика лечения инфаркта миокарда. На сегодняшний день удивить кого-то информацией о том, что сердце простентировали или сделали коронарографию, невозможно. Это когда через паховую область или запястье проникают в организм без наркоза и устанавливают стенд. Такие методы лечения относятся к эндоваскулярным методам диагностики и лечения. То, чем мы занимаемся, — из той же области, только мы занимаемся не сердцем, а сосудами головного мозга.

Также мы специализируемся на болях в области позвоночника, а также на головной и лицевой болях. Тройничная невралгия — это боль в области языка и глотки, так называемая языкоглоточная невралгия. Они зачастую не требуют хирургического вмешательства. Поэтому в эндоваскулярной хирургии разрез не делается. Пункция артерии делается через тонкий катетер диаметром до 3 мм диаметров. Причем артерии находятся в области паховой складки или же в в области запястья. Мы доходим до сосудов мозга, а дальше проводим необходимые манипуляции. 

Как правило, у нас в Совминке, в отделении нейрохирургии, в день проходят шесть-семь операций.

Эндоваскулярная нейрохирургия начала активно практиковаться в Казахстане с 2008 года.

Сколько операций вы провели за все годы практики?

Я делаю в год порядка 500 операций, из них примерно половина делается без общего наркоза — то есть это операции, когда человек остается в сознании. 

Процедура стентирования при суженых артериях в 99% проводится под местной анестезией. Человек может чувствовать небольшой дискомфорт во время такой операции. Также многие из них делаются с введением контрастного препарата, из-за чего человек ощущает вкус металла во рту.

Также есть определенный вид операций awake, к которой у меня определенное отношение. Во-первых, она не всегда нужна. Во-вторых, при современном состоянии нейрорадиологии (область, которая включает компьютерную томографию, МРТ) до операционного периода можно спланировать хирургическое вмешательство таким образом, что путь хирурга к заболеваниям (опухоль мозга или другая патология) не вызовет необходимости будить пациента. Это возможно. 

Также надо учитывать тот факт, что awake хирургия, по большей части, применяется в США. Одним из факторов, останавливающих применение наркоза, является высокая цена, поэтому для снижения стоимости хирургии пациенту чаще всего делают операции в ясном сознании.

Американские анестезиологи крутые. Их работа хорошо оплачивается, а стоимость наркоза высокая. Такая хирургия не частое явление. Хотя есть такие заболевания как Болезнь Паркинсона, когда устанавливаются электроды в мозг, и после их установки проводится тестовая стимуляция: пациент начинает двигать руками, если у него было дрожание во время операции, то сразу после операции можно увидеть прогресс. 

Как часто бывают сложные операции? 

В сентябре были сложные операции. Хотя, по большей части, все это стало рутиной, учитывая, что мы всегда беремся за непростые кейсы. 

К нам, медикам, сейчас относятся так, будто мы оказываем не помощь, а услугу: отношение к медперсоналу у людей, как к обслуге в гостинице или в ресторанах. При этом пациенты хотят, чтобы мы были человечнее и требуют большего.

К примеру, когда коронавирус начался, люди благодарили врачей. Как только волна стихла, мы стали «плохими». Если вы просмотрите сайты и чаты, то убедитесь, что люди редко высказываются положительно о нашей медицине. Чаще всего, ее критикуют. 

Там, где здоровье пациента может меняться каждую секунду, вне зависимости от твоих усилий, работать в условиях риска того, что тебя могут посадить за решетку, непросто.

Привязываетесь ли вы к пациентам?

В первые годы моей работы я очень сильно переживал за пациентов. Иногда доходило до того, что из-за больших переживаний снился рабочий процесс. Сильно портилось настроение, когда что-то шло не так. 

Сейчас в моем отделении проходит более тысячи операций. Из них половина — с моим непосредственным участием. В итоге бывает, что в неделю от 50 до 100 пациентов переживают операции и уже через месяц врач перестает запоминать, кто у него лечился. Мы пропускаем через себя большой объем информации. 

Чаще всего запоминаются негативные моменты: когда были осложнения во время операции или когда человек умер. Это примерно 10% всех операций. Оставшихся 90% пациентов, которые успешно пролечились, сложно вспомнить уже через год. 

Если операция прошла успешно, ты просто не устаешь. Если случился форс-мажор во время операции и все закончилось не так, как планировалось, это сильно влияет на психологическое состояние врачей. 

Я восполняю свою энергию благодаря семье и детям. Моей дочке семь месяцев. И, приходя домой уставшим, я вдыхаю её сладкий запах и сразу чувствую прилив энергии. 

Что вы больше всего любите в своей работе?

Больше всего люблю в своей работе возможность самореализации. Когда приступаю к оперативному  вмешательству, думаю о перспективе поделиться этим опытом с зарубежным коллегами.

Есть ли в Казахстане технологии, позволяющие проводить нейрохирургические операции? 

Касательно нейрохирургии в целом, некоторые технологии у нас не развиты. Последняя технология, которая была внедрена в Казахстане — облучение образований головного мозга в Национальном центре нейрохирургии. Общий перечень операций, которые проводятся у нас в Казахстане, достаточно широкий  в сравнении с другими Центральноазиатскими странами, но нам есть, над чем работать.

Говоря об эндоваскулярной хирургии, оборудование на котором мы работаем в Совминовской больнице, — топовое, экспертного класса. В Индии его только планируют устанавливать. 

Работает ли в Казахстане система медицинского страхования?

В Казахстане застраховать 100% населения нереально. Система страхования западных стран отличается от нашей. Наша страховка покрывает не все услуги. 

Есть некоторые оперативные вмешательства, которые человек вынужден оплачивать отдельно. Существует формальная очередность пациентов, когда страховая система выделяет бюджет на учетный год, и этот бюджет разбит на ежемесячный. То есть страховая компания погашает по графику выполненную работу и тем самым формируется очередность пациентов. Если пациент не хочет ждать, он может получить эту услугу, оплатив ее самостоятельно.

Это одна из причин того, что пенсионные отчисления разрешили снимать для лечения. Есть определённые особенности госпитализации пациентов, в связи с внедрением системы страхования. Раньше, до внедрения этой системы, никогда не было очереди на два или три месяца вперед. То есть, пациенту приходится ждать два месяца до операции. Мы, конечно, помогаем ему сдвинуть дату, но система электронная и повлиять на нее сложно. 

Влияет ли коронавирус на головной мозг и нервную систему человека?

Есть теория, что коронавирус был разработан в лаборатории, и что его тоже создали люди. Я думаю, что в этом что-то есть, потому что, как правило, вирусы не такие сильные. Обычная сезонная простуда в нынешних условиях после нескольких мутаций ослабевает, а в случае с коронавирусом после каждой мутации он становится сильнее. 

Информацией о том, что коронавирус может влиять в целом на организм человека, сегодня никого не удивишь. Более 200 млн человек заразились коронавирусной инфекцией, и более 4 миллионов умерли. Есть люди, которые переболели коронавирусом, хоть и в легкой форме, но бывали случаи, когда у них и волосы выпадали, и обоняние пропадало. Очень много людей  жалуются на то, что они стали слабее физически. Все это говорит о том, что коронавирус достаточно влияет как на вегетативную, которая выражается в потливости, усталости, тонусе организма, так и нервную, когда человек может быть заторможен, ухудшается память, не усваивает новую информацию и пребывает в состоянии апатии.