Игровая зависимость, агрессия и кибербуллинг: как школьный психолог решает детские проблемы

Светлана Баймагамбаева — педагог-психолог в Луганской средней общеобразовательной школе Павлодарского района. 

---

— Что самое сложное в работе школьного психолога — трудные дети, так называемая бумажная работа или недостаточная осведомленность родителей о важности психотерапии?

— Конечно, работа с детьми является основной для школьного психолога. Все-таки большую часть времени мы затрачиваем на проведение тренингов, консультаций, диагностики, направленных на детей. Они — основной контингент, с которым мы большую часть времени проводим.

Работа с документацией, к сожалению, каждый год усложняется, но ее нельзя назвать сложной, вернее — трудоемкой. Она забирает очень много времени у школьного психолога. Иной раз на оформление какой-либо документации уходит даже больше времени, чем на проведение самого мероприятия. Конечно, это печалит психологов, потому что то время, которое мы могли потратить непосредственно на работу с детьми, практические занятия, мы проводим за компьютером и бумагами. Очень много времени занимает обработка диагностики — результатов тестирования, анкетирования детей. Пока еще далеко не во всех школах настроена компьютерная диагностика, но на то очень много причин.

Более сложным является вопрос по работе с контингентом взрослых — неготовность общества принять и правильно понимать суть работы психолога. Это та сложность, с которой нам постоянно приходится бороться.

К сожалению, в нашем обществе до сих пор очень много стигм, самая распространенная — к психологу идут люди, у которых есть проблемы с психическим здоровьем. Это, конечно же, не так. Психолог работает только с психически здоровыми людьми. Все, что находится за гранью нормы, — работа психотерапевтов. 

— Какое отношение у современных школьников к психологу? Даже по комедиям нулевых и десятых мы видели, как поход к психологу что дети, что взрослые старались скрывать.

— Я помню, как, начиная работать 13-14 лет назад, я с трудом зазывала детей к себе в кабинет. Завлекали их различными тренингами, в ходе которых развивали доверие и уважение к нашей профессии.

Да, раньше наше общество было меньше готово принять психолога. Сейчас время диктует свои нормы, и многие дети спокойно приходят, говорят о своих проблемах. Конечно, это заслуга всех психологов, кто работал раньше и продолжает работать. Только трудами моих коллег, мы смогли, не побоюсь этого слова, совершить большой профессиональный подвиг.

Мы все-таки развернули общество лицом к нам: психологам стали больше доверять, и, чтобы поговорить с нами, дети даже отпрашиваются с урока, если в этом есть острая необходимость.

Либо приходят после уроков, либо на переменах, но уже со стороны сверстников никто из них не видит какого-то неодобрения, насмешек. По своему профессиональному опыту могу сказать: дети идут к нам, и это радует. 

— Как часто школьники по собственной инициативе обращаются к вам за помощью?

— Это может быть пять-шесть консультаций в течение одного рабочего дня, а может быть три-четыре консультации в неделю. Количество зависит от многих факторов, начиная от времени года, — например, мы знаем об осенней депрессии, — заканчивая подготовкой к ЕНТ и итоговой аттестацией. Всегда по-разному, но все равно довольно часто к школьному психологу обращаются. И из 100% обращений порядка 96-98% будут собственной инициативой детей. 

— Сложно ли находить общий язык с детьми? Как вы выстраиваете с ними диалог?

— У каждого психолога своя копилка способов, как подстроиться к детям, к любому из них. И каждый прибегает к своим маленьким хитростям. Непросто работать с закрытыми детьми: если они попали на первичную консультацию, то необходимо подстроиться.

Каждый психолог с институтских лет и в последующем, на курсах переквалификации, различных тренингах, семинарах, обучается.

Мы учимся друг у друга и находим все новые и новые пути, механизмы работы с детьми. Наша психологическая наука не стоит на месте, и мы не работаем с тем багажом знаний, что получили в вузах. Мы развиваемся каждый день, и с каждым новым ребенком, с каждой новой проблемой растет и сам психолог как профессионал. 

— Назовите самые распространенные проблемы детей в современной школе.

— Проблемы у детей по сути не меняются. У людей всегда есть основные проблемы: взаимопонимание в семье, коллективе, проблемы личностного самопоиска, саморазвития. Поэтому и дети приходят с такими же проблемами: кому-то кажется, что их не понимают родители, другим сложно найти общий язык со сверстниками, третьи испытывают сложности с принятием и пониманием себя.

Проблемы детей отражают реалии современного мира, просто они могут переходить в несколько другую сферу. Если раньше дети приходили и говорили «меня дразнят в классе и дразнят», то сейчас это перешло в плоскость интернета и социальных сетей. Тот самый буллинг теперь стал кибербуллингом. 

— Как именно социальные сети влияют на школьников?

— Несомненно, развитие интернета, развитие социальных сетей сказывается и на развитии нашего общества. К сожалению, дети и подростки не совсем правильно воспринимают информацию, получаемую в интернете. Но тут опять же — кто и на что направлен.

Дети, ориентированные на результаты в учебе, смотрят обучающие ролики и имеют мотивацию. Дети, предоставленные сами себе, не занятые какой-либо деятельностью, хобби, попадают под негативное влияние. Это могут быть видеоролики, группы, игры.

Социальные сети и интернет в целом двояко воспринимаются специалистами нашего плана. С одной стороны, развитие интернета дает большой ресурс для обучения, саморазвития, с другой — дети, без мотивации фокусируются там только на негативе. 

— Нужно ли ограничивать детей в использовании гаджетов или это уже невозможно, потому что они стали частью жизни?

— Этот вопрос сейчас уже не так актуален, потому что время все-таки диктует свои правила. Сейчас дистанционный формат обучения не предусматривает того, что у ребенка не может быть телефона или планшета, с которых он мог бы заходить в интернет и делать уроки. Все-таки и для обучения эти технологии необходимы.

Другой момент, что мы всегда рекомендуем контролировать время, проводимое ребенком со смартфоном или планшетом, и обязательно устанавливать родительский контроль. 

— Что может негативно влиять на ребенка, помимо нездоровой обстановки в семье?

— Все мы родом из детства, и все наши проблемы — оттуда. Поэтому первостепенные причины возникновения каких-либо проблем психического здоровья и вообще проблем по жизни человека идут именно из детства, семьи, воспитания. Но и второй фактор — социум, ближайший круг общения ребенка. Это друзья, одноклассники, родственники. И никак не может не сказаться на детях то, что происходит в мире. Обстановка в целом в стране, городе, регионе — дети впитывают всю информацию, которую видят вокруг себя. А конечный результат — это новое поколение, которое мы воспитали. 

— Действительно ли видеоигры или фильмы могут взращивать в ребенке агрессию?

— Безусловно, даже самый устойчивый ребенок при просмотре агрессивных видеороликов или при участии в играх с таким уклоном будет заражаться этой агрессией и проявлять ее. Именно поэтому психологи рекомендуют родителям держать на контроле то, что смотрит их ребенок, чем он занимается в интернете, и отслеживать малейшие изменения в поведении ребенка. Невозможно не заметить, если ребенок становится агрессивнее, а дома и в классе у него при этом все стабильно, как было раньше. Значит, причину можно искать в его увлечениях. Бывает, что родители обращаются к психологу, когда видят, что ребенок стал немотивированно агрессивным, а впоследствии выясняется, что его поведение является следствием того, что он видит в интернете. 

— Согласны ли вы с тем, что школьный психолог нужен не только детям, но и педагогам?

— Работа с педагогическим коллективом входит в функциональные обязанности педагога-психолога школы. Это может быть обучение молодых специалистов способам установки контакта и взаимопонимания с учащимися и родителями. Также к психологу могут обращаться и педагоги за помощью в разрешении личных проблем.

Радует, что в последнее время педагоги стали с большим доверием относиться к психологам. Повторюсь, что это большая заслуга всех психологов, которые работали в предыдущие годы, показывая обществу, что нам можно доверять, и информация, которую говорят в кабинете психолога, не уйдет дальше. Мы не враги ни родителям, ни детям, ни педагогам. Наша работа направлена именно на оказание помощи, и чем быстрее и своевременнее мы ее окажем, тем лучше будет результат. 

— Приходилось ли вам решать конфликты в коллективе? Если да, то получилось ли прийти к положительному результату?

— Разумеется, мелкие недопонимания случаются в любом коллективе — да, были моменты, когда при моей профессиональной помощи, которая могла восприниматься людьми как дружеская, удавалось их решать. Очень часто люди видят правду только со своей стороны, а психолог, как стороннее лицо, как раз может объяснить, что каждый имеет право на свое мнение. И в этот момент у людей возникает понимание ситуации и принятие ее совсем по-другому. И конфликт решается сам собой. Но «конфликт» — это громкое слово. Педагоги — люди образованные, культурные, поэтому до серьезных разногласий дело никогда не доходит. Максимум, что возникает — какое-то недопонимание, ведь все мы люди и имеем право на эмоции. 

— Часто ли вам приходится беседовать с родителями, если у ребенка проблемы в школе? Идут ли они на контакт?

— Да, такие моменты бывают. Особенно, если вопрос касается детей младшего школьного возраста. Подростки, к сожалению, редко изъявляют желание рассказать о своих проблемах родителям. Часто это объясняется простой неуверенностью, боязнью, что их неправильно поймут.

Что касается родителей и их готовности к сотрудничеству, то тут всегда по-разному: все зависит от характера родителей и их жизненного опыта. Ну и, конечно, от профессионализма психолога и от сложности вопроса. В любом случае существует алгоритм, согласно которому, при наличии угрозы жизни или здоровья ребенка, мы обязаны поставить в известность законных представителей и установить сотрудничество.

— Тяжело ли вам перестроиться после рабочего дня? Или вы остаетесь психологом и после работы?

— Каждый психолог знает определенные способы установки барьеров, которые не дают нам выгореть в своей профессиональной деятельности. Если психолог этого не умеет, не владеет определенным запасом защитных механизмов — равно как и педагоги, медики — конечно, человек будет не в силах оказать необходимую помощь.

Поэтому у каждого из нас есть такие маленькие секретики, которые позволяют нам, придя домой, переключиться и стать мамой, женой, бабушкой, папой, дядей — в зависимости от возраста и социального статуса. То есть, стать после работы членом семьи, общества, отложив на какое-то время свои профессиональные обязанности. 

Это не означает, что дома мы забываем о проблемах каких-либо детей или можем не брать трубку, если нам экстренно звонит ребенок или родитель и просит консультации.

Любой психолог в любой момент является мобильным — это одно из основных, принципиально важных качеств работы и именно это — показатель профессионализма. Мы не имеем морального права сказать ребенку: «Знаешь, мое рабочее время вышло и я сейчас не психолог, а просто мама, позвони мне завтра». Если поступил звонок, мы обязательно реагируем. А если нет — спокойно занимаемся своей повседневной жизнью, что и позволяет переключиться.

— А что вас мотивирует работать дальше? 

— Самый главной мотивацией в работе является именно то чувство, когда ты видишь, что действительно помогаешь, а не работаешь впустую. Когда дети приходят через некоторое время со счастливыми глазами и благодарят за помощь. Это бесценно в работе любого психолога, и можно сказать, что вырастают крылья, когда понимаешь, что работал не зря.