Дизайнер Тимур Актаев о пяти любимых книгах

Тимур Актаев – дизайнер и архитектор. Он учился в Международной Школе Дизайна в Санкт-Петербурге, прослушал курс лекций в институте ProArte и Санкт-Петербургском Европейском Университете. Тимур много лет работал архитектором-дизайнером в лучших мастерских Санкт-Петербурга. Является создателем бренда NB! – эскизники, чехлы, блокноты и другие аксессуары из кожи.

Сейчас Тимур живет в Алматы, но в начале июля его можно встретить на Водно-зеленом бульваре, так как он куратор столичного фестиваля современного искусства Astana Art Fest. 

«Маленький Принц», Антуан де Сент-Экзюпери

Le Petit Prince, Antoine de Saint-Exupéry

Если окинуть памятью все мои контакты с книгами, то окажется, что самые любимые приходили в нужное время или ко времени. Мама говорит, что я в 5 лет прочитал «Спартака» и он мне понравился. Но что я реально помню из того времени, так это «Маленький принц». История эта про мальчика, который родился и вырос в даосcком монастыре, и он не был монахом, но рос в атмосфере всепребывающего Дао. Мне очень нравился его наивно-пассивно-агрессивный дух. Думаю, Маленький Принц стал Зигги Стардастом, когда подрос.

«Empire V. Повесть о настоящем сверхчеловеке», Виктор Пелевин

Между «Маленьким принцем» и следующим любимым автором было много чего хорошего (лет десять, пожалуй, вся школьная программа), но припомнить я их не могу. О Пелевине я узнал из журнала «Матадор», который в 15 лет стал для неокрепшего сознания поворотным. В одном из выпусков было интервью-эссе про Виктора Олеговича. Тогда он был очень скрытен, все его фотографии были мощно зафотошоплены каким-то параметрическим плагином, а длинное интервью предваряли личные размышления журналиста. И там была колонка «За что я люблю В. Пелевина». Среди пунктов один разбил мне сердце. В нем говорилось: «…когда Буратино лег на бревно, он слился со своей природой». И я понял, что человеку никогда такого не ощутить, не с чем сливаться. И еще, среди мириад совершенно башнервущих текстов мне запомнилось такое высказывание: «Если истинная природа человека — это труп, то человек всю жизнь актуализирует своего трупа, утрупняется каждым днем» Мне сложно вспомнить самое сильное произведение Пелевина, так что отмечу «Ампир В», как масштабное продолжение и развитие Вселенной П, Пселенной. Начав с этой книги можно также смело начать ненавидеть автора, так как придется прочитать все его предыдущие работы. Изысканный садизм, полагаю.

«Наивно. Супер.», Эрленд Лу

Naiv. Super., Erlend Loe

Эрленд Лу пришелся на момент, который мы, три друга, называем лучшим временем в нашей жизни, и в Питере в частности. Мы снимали трехкомнатную квартиру на Черной речке (да, там, где Пушкин ступил) с диваном на кухне, морем солнца и двумя балконами. Тогда я научился ездить на велосипеде, встретил дружище-кота, ходил в лес, много практиковал дзен-буддизм и вел напольный образ жизни. И да, мне было 25. Конечно же, «Наивно. Супер.», а за ним и остальные произведения Лу пришлись мне как литые.

«Полная иллюминация» и «Жутко громко и запредельно близко», Джонатан Сафран Фоер

Everything is illuminated, Extremely loud and Incredibly Close, Jonathan Safran Foer

Весь этот список хронологичен. Поэтому эти книги, по идее, должна завершить мои «открытия» в литературе. После них я не читал ничего такого, что взяло бы мое сердце, сжало так сильно, что на пару минут я бы умер, а потом отпустило и, сердце галопом, сбивчиво разбило бы мои чувства, перевернуло мою жизнь. Речь идет об одновременно двух книгах одного автора, так как прочел их запоем с разницей в полгода, и в эти шесть месяцев я вообще не помню, был ли жив, в каком континууме находился. Джонатан Сафран Фойер написал роман «Все озарено» («Полная иллюминация», как перевели ее в Эксмо), в котором каждый находит что-то свое. Видел, как люди смеялись там, где мне было не смешно, знаю людей, которые не понимают, почему от одного воспоминания о героях у меня встает ком в горле. Со второй книгой «Жутко громко и запредельно близко» все так же, с разницей лишь в том, что она близка мне исторически и поле действий истории находится в голове мальчика, которым я бы хотел быть (к сожалению, отношения с моим отцом не такие глубокие и доверительные, как у героев этого романа).

«Дао. Путь воды», Алан Уотс

Tao: The Watercourse Way, Alan Watts

И последняя книга, которой замкнется цепь литературных открытий — «Дао. Путь воды» Алана Уотса. Скажем так, она для меня вне времени и вне контекста. Говорят, что произнесенное Дао перестает быть Дао, и это верно на все сто. Каким образом Уотс умудрился передавать свои знания, для меня до сих пор загадка. Но почувствовать вибрацию внепространственного и безвременного Дао можно при помощи особых слов Алана Уотса.

Фото: Виктор Магдеев