Столетняя казашка, дважды бежавшая от Красной армии

Асия Сардарбек родилась в 1916 году в царской России. Сейчас она живёт в доме престарелых в Рестоне, штат Вирджиния. Асия не может ходить. Она носит очки и слуховые аппараты и у нее всего два зуба. Но ее ясное сознание полно ярких воспоминаний, переплетающихся и идущих параллельно расцвету и распаду СССР. И вот ее история, записанная Дарханом Умирбековым для eurasianet.org.

Асия родилась в Мойынкуме. Ее отец Салдарбек был богатым и уважаемым человеком, держал скот и знал многое о животных. Осенью 1928 года, когда Асие было 12 лет, ее отец вернулся домой с пятничной молитвы с печатью на предплечье на русском языке. Печать поставили солдаты Красной армии, атаковавшие мечеть во время молитвы. Ему сказали, что это для переписи. Племянник Салдарбека работал на Советы и знал русский. Он сказал, что печать не имеет ничего общего с переписью. Он предупредил Салдарбека, что его могут казнить на следующее утро. У семьи была одна ночь, чтобы спастись.

«В аулах нет настоящей советской власти», — заявил Филипп Голощёкин, первый секретарь Казахского краевого комитета коммунистической партии, на региональном съезде партии в декабре 1925 года.

Кочевой образ жизни казахов был проблемой для коммунистической партии. Кочевников сложно контролировать. Правительство не знало точного числа людей и животных, из-за чего было трудно собирать налоги и установить коммунистический режим. Казахи подчинялись баям, которые, согласно марксистско-ленинской идеологии, являлись врагами рабочего класса.

Так, 27 августа 1928 года Голощёкин подписал декрет «О конфискации и выселении крупнейших байских хозяйств и полуфеодалов» и положил начало «Малому Октябрю», второй Октябрьской революции в Казахстане. К крупнейшим байским хозяйствам относились кочевые группы со скотом в более 400 голов, полукочевые группы с более 300 головами живности, и оседлые группы с 150 головами скота. Конфискации также подлежало имущество тех, кто не был так богат, но рассматривался властями как неблагонадежный и опасный элемент. 

Семья Асии вовремя покинула Казахстан. «Мы вскрыли пол и закопали все, что не могли унести. Ковры, казаны, мешки с зерном, даже сушеное мясо. Женщины обернулись в широкие шерстяные шарфы, спрятав все украшения».

На заре семья пустилась в путь через южный Казахстан и Узбекистан. Изможденные и беспомощные они достигли Амударьи. На другой стороне реки был Афганистан, тогда свободный от коммунистов. Семья дошла до Меймене, города на севере Афганистана.

Вскоре до главы мейменского региона  Мохамеда Хусейна дошел слух о неизвестных казахах. Он  пожаловал один из домов Салдарбеку. Семья удивилась щедрости Хусейна, но она не была бескорыстной. Хусейн настоял на том, чтобы 14-летняя Асия вышла замуж за его 20-летнего сына Аслама. Салдарбек отказался. Хусейн пытался убедить Салдарбека: «Мы тоже мусульмане. Мы ее не обидим». В конце концов, Хусейн намекнул, что он мог силой забрать Асию. Салдарбеку пришлось уступить, и Асия вышла замуж за Аслама.

«Мой отец долго не мог смириться с моим ранним браком. Но моя новая афганская семья была добра ко мне. Я не готовила и не убиралась в доме. Родители мужа были добры, всегда заботились обо мне. Они специально наняли казахов, чтобы я могла разговаривать на родном языке»

Когда видео с Асией впервые транслировалось на казахском телевидении в 2014 году, многие были удивлены, услышав, как чисто она разговаривает на казахском. Сложно поверить, что человек, проживший 90 лет за границей, может так идеально говорить на родном языке.

Но Асия разговаривает на казахском только с казахами. Со своей семьей она разговаривает на дари, афганском варианте персидского языка. Ее дочери не знают казахский и винят мать в этом. «Когда журналисты из Казахстана приходят к нам, она всегда говорит на казахском, и я не понимаю, что именно. Мать должна учить детей своему языку», жалуется Амина Амири, 71-летняя дочь Асии. Когда Асию спрашивают, почему она не учила детей казахскому, она объясняет, что была молода, жила в новой стране и хотела выучить язык своей новой семьи. «Если бы они действительно хотели, они бы уже выучили язык. У нас многие слуги были казахами», — возразила Асия на казахском, так, чтобы Амина не поняла.

Асия с дочерью Аминой, середина 1980-х годов

Муж Асии Аслам был членом пуштунского клана Мухаммадзаи, правившего Афганистаном с 1826 года. Через три года после свадьбы он взял в жены вторую жену, афганку Роббия. Две женщины поладили.

«Мы спали втроем на одной большой кровати: Аслам посередине и мы, его жены, по обе стороны от него. Ислам предписывает, что мужчина должен одинаково относиться к своим женам, и Аслам так и делал», — вспоминает Асия со скромной улыбкой.

«Каждый раз, когда мама ждала ребенка, Роббия тоже была беременной», — смеется Амина. У нее, ее братьев и сестер есть единокровные братья и сестры, ровесники.

Асия (в очках), муж Аслам и его вторая жена Роббия

Аслам умер от рака в 1968 году.

24 декабря 1979 года советская 40-ая армия вторглась в Афганистан. Все еще опасаясь советской власти, Асия со своими дочерьми и внуками бежала в Стамбул, где жил ее брат Исмаил. Через месяц семья перебралась в Западную Германию, во Франкфурт.

После нескольких лет семья воссоединилась в США, где они получили статус беженцев. Они остановились в Рестоне, где Амина открыла пекарню.

Когда в 2017 году казахстанский журналист рассказал о Асие, что «она живет в доме престарелых», казахская аудитория была в шоке. Но Асия по своему желанию переехала в дом престарелых в 1989 году. Она любит мир и покой. В будни за ней ухаживает сиделка, а выходные она проводит с Аминой. Сиделка родом из Афганистана, говорит на дари, знает афганскую культуру, включая афганскую кухню. Но Асие не нравится ее стряпня. «Ее еда получается не такой вкусной, как у моей дочери. Она дает мне совершенно бескалорийную пищу», — говорит Асия, попивая колу и закусывая жареной курицей с рисом, приготовленной ее дочерью.